Аким Мангыстауской области Алик Айдарбаев: «Меня много за что можно покритиковать»

Казинформ предлагает читателям эксклюзивное интервью акима Мангыстауской области Алика Айдарбаева. - К сожалению, в информационной повестке дня Мангыстауской области есть социальные и трудовые конфликты. Недавно вам пришлось вмешиваться и разрешать очередной спор между работниками и работодателем. Связано ли это со спецификой региона? Возможно, у работников завышенные запросы? - У нас есть изменения к лучшему в этой сфере, но сказать, что решены все вопросы сейчас рано. Можем констатировать, что улучшение обстановки идет благодаря пристальному вниманию к этому вопросу и ежедневной работе. Я не могу сказать, что у нас чрезмерные хлопоты, связанные с трудовыми коллективами. Когда мы в такие конфликты вклиниваемся, у нас претензии больше к работодателям, нежели к работникам. Из ста случаев в 90 из них - это вина работодателя. Да, есть и завышенные требования со стороны работников, но, в принципе, они требуют то, что им полагается. - Требуют то, что им полагается по закону? - И не только по закону. Они смотрят на возможности работодателя. У нас работники требуют больше, зная, что у работодателя возможностей больше. Это справедливо. Там, где таких возможностей у работодателя нет - там и не требуют, понимают это. А у нас многие работодатели могут улучшать условия труда, повышать заработную плату, но не хотят. По каким-то причинам не хотят. Может, это и есть специфика нашего региона. - Завышенные требования - это нормально? - Повышенные - так лучше. Требования - это нормально. Когда люди понимают, что им могут дать больше, что они могут получить больше, они требуют большего. Ведь и спрос повышенный у такого работодателя. Работа у них тоже не из легких. - Повышенные требования не связаны с тем, что Мангыстауская область является регионом-донором, одним из четырех...? - Боюсь, что многие не знают всех деталей бюджетной сферы. Когда вы говорите, что четыре области - доноры, вы, наверное, имеете в виду информацию, которую распространили СМИ, и в которой, напротив Мангыстауской области указана цифра в 10 миллиардов тенге. Но, если совокупно, наш регион платит во все уровни бюджета, с учетом Национального фонда, около триллиона тенге. Это больше, чем 999 миллиардов. Бюджет нашей области составляет 140 миллиардов, разница в 860 миллиардов. Вот эта сумма «донорских перечислений». И никто не задался вопросом - почему наша область донор на сумму в 10 миллиардов? А теперь давайте разберемся, кто у нас донор, кто - нет. Государство у нас унитарное, бюджеты формируются, исходя из этого принципа. Местный бюджет состоит из социального налога, налога на имущество и прочих не очень значительных поступлений. Мангыстауская область действительно 10 миллиардов по этим налогам собирает. А 860 миллиардов почему-то не замечают. Давайте посмотрим немного с другой стороны. Если у нас НДС будет считаться местным налогом, как в России, то тогда 10 областей будут донорами. Деление донор-не донор, это вопрос того, какой вид налогов куда относится, к местному бюджету или к республиканскому. Алматы, Астана, Мангыстауская и Атырауская области считаются донорами, потому что у них сбор местных налогов превышает какую-то планку. Поэтому корректно надо считать, сколько собирается и сколько регион потребляет. Я думаю, что при таком подходе многие области считались бы донорами.  Вот этот расклад знают очень немногие люди. Даже депутаты не знают, я беседовал со многими депутатами, а они не знают. Удивительно. Честно говоря, я тоже не знал, пока не начал работать в акимате. У меня правило, детально, по косточкам разобрать, откуда приходят деньги, куда идут. А обычные жители области, тем паче, этого не знают. А знать это надо. Но я не считаю правильными разговоры в унитарном государстве, что кто-то кого-то кормит, а кто-то объедает. Страна - единый экономический организм. Мы планомерно развиваем все области, смысл экономической политики в том, что регионы должны дополнять друг друга. Президент сказал: «хватит всем заниматься всем, определяйтесь со специализацией». Мы даем нефть, пусть другие области дают нам продовольствие, если мы по природно-климатическим условиям не можем его сами в нужном объеме производить. Другое дело - наши нефтяники фактически удешевляют горюче-смазочные материалы для всей страны. - Как удешевляют? - Цены на нефтепродукты контролируются, стоимость ГСМ ограничена постановлением Правительства. Цена на нефтепродукты не рыночная. А есть еще система квотирования, запрет на вывоз. Государство держит макроэкономическую ситуацию под контролем, сдерживает так инфляцию. А по продовольствию таких ограничений нет. В наш регион продовольствие поступает из других регионов и такие большие транспортные расходы. - Но есть же пороговые цены на социально значимые продукты? - На социально-значимые продукты есть предельно-допустимые цены, но, если вы их превысите, вам ничего не будет. Нет механизма. Ну, погрозят. А если вы продадите нефтепродукты дороже, чем постановило Правительство, вас накажут. Это я к тому, что в регионах, где нет возможности выращивать достаточно продукции, надо делать так, чтобы цены на нее были приемлемые. Высокими ценами на продовольствие, кстати, и объясняются требования хороших зарплат у людей. - Насколько я знаю, социально-предпринимательская корпорация в регионе стремится контролировать цены. Какие тут приоритеты? - Приоритет в чем, в том что для стабилизации цен на продукты принимаются какие-то меры по сдерживанию цен, какие-то - по интервенциям на рынке. Социально-предпринимательской корпорации «Каспий» поручили, если какие-то продукты резко дорожают, то СПК может купить эти продукты по приемлемой цене и сбить чрезмерно завышенные цены. Плюс, привлечение сюда дискаунтеров, которые берут маленькую маржу, а живут за счет оборота. И, конечно, мы используем те возможности, которые есть в регионе. Например, по мясу. Нельзя сказать, что возможностей вообще нет. Они есть, но мы ограничены природно-климатическими условиями. Больше чем определенное количество тонн мяса мы производить не можем при нынешних условиях,учитывая количество колодцев и площадей для отгонного скотоводства. Сейчас мы определяем возможности, которые есть в регионе. И впервые в прошлом году мы реализовали схему: СПК заключен договор с нефтяными компаниями на поставку мяса. СПК это мясо покупает у сельчан, сама режет, разделывает. У сельчан, у крестьянских хозяйств появилась возможность реализации мяса по нормальной рыночной цене. Это ценно! Если у вас есть скотина и вы хотите продать мясо по той же цене, что и на рынке, это у вас вряд ли получится, потому что там сидит цепочка посредников, которые стремятся заработать на перепродаже.  Нефтяники не сразу на это пошли, пришлось убеждать, ведь они привыкли работать с крупными поставщиками. Такую же схему хотим сделать и по рыбе. Прямо на берегу или в море покупать рыбу, замораживать ее и сразу поставлять на стол нефтяникам. Но не исключаю того, что если подойти к производству мяса по науке, то можно будет организовать большие предприятия на привозных кормах. А об экспорте мы и не мечтаем, это и не нужно. Если у кого-то мысль возникнет превратить нашу область в экспортера мяса, мы этим заниматься, тут помогать не будем. У нас другая специализация. Надо использовать свое преимущество, а наш традиционный сектор - нефть и газ. Это наш становой хребет, он дает республике триллион тенге. И неразумно не уделять этому внимание.  До сегодняшнего дня некоторые люди не относили нефтяной сектор к индустрии. Я посмотрел карту первой пятилетки ГПФИИР и нашел все, кроме «нефтянки». Мне объяснили, ее туда не включили, потому что эта отрасль такая, которая сама собой развивается. Для меня как для человека, который всю жизнь проработал в «нефтянке», вообще было странно слышать такой подход. Некоторые люди думают, что нефть льется с неба, она сама собой прет из-под земли, только успевай тару подставлять. Это полное непонимание проблем нефтяной отрасли. И когда Президент в прошлом году на саммите «Казахстан-Россия» в Екатеринбурге заявил, что нефть и газ - это наши конкурентные преимущества, что на этой базе мы должны диверсифицировать экономику, и предложил следующий саммит провести в Атырау, (а он в этом году будет, и он будет называться «Инновации в нефтегазовой отрасли»), тут же все поменялось. Все начали говорить: «да, «нефтянка» - это индустрия». Мангыстауская область оказалась на последнем месте в рейтинге инноваций. Это для меня удивительно. Где-то строят коровник с кормушкой-каруселью. Что это такое - карусель? Инновация? Высокая технология? А в нефтегазовой отрасли применяются самые передовые технологические методы. Я как-то сводил людей, которые занимались составлением этой статистики по инновациям на одно месторождение и мы увидели 10-15 инноваций сразу, вот только на одном объекте.  - Но ведь большая часть технологий в нефтяной отрасли привезена в Казахстан иностранцами и используется ими? Какое отношение к ним имеет Казахстан?  - А какое отношение к кормушке-карусели имеет Казахстан? И коровы на некоторых фермах никакого отношения к Казахстану не имеют, они привезены из-за рубежа, не мы их выводили. А у нас - каждое месторождение уникальное. На них работают и наши предприятия, и наши нефтяники. Это обывательский подход, считать, что нефть льется. Она добывается самоотверженным трудом. У нас месторождения старые и трудноизвлекаемая нефть, и, соответственно, высокая себестоимость.  Последние четыре года реализуется масштабная программа модернизации, принятая на крупных месторождениях. Я сам в ней участвовал, когда работал с 2009 года в «Мангистаумунайгазе», потом в «КазМунайГазе». И стратегия развития уже дает результаты: по итогам четырех месяцев 2014 года Мангыстауская область показала самый высокий прирост промышленного производства - 4,1 процента. Рост был обеспечен за счет добычи нефти на всех старых месторождениях. Президент на расширенном заседании Правительства в начале этого года поставил задачу по увеличению коэффициента извлечения нефти. Я как нефтяник был рад, что Глава государства так детально вникает в наши вопросы. Я ему рассказал, что начнутся опытно-промышленные работы на одном месторождении. Среднеотраслевой КИН в Казахстане - 30 процентов. Это что значит? Взять все геологические запасы, и до конца разработки месторождения мы сможем с сегодняшними технологиями извлечь 30 процентов запасов, которые есть в недрах. Тогда как в других странах этот коэффициент составляет 50-60 процентов. Как они этого добились? Они туда закачивают не только воду, как мы это делаем, а различные полимеры, химреагенты, и тем самым увеличивают этот коэффициент.  И вот, было лабораторно доказано, что применение полимеров может увеличить КИН еще на 12 процентов. Если это распространить на наши старые месторождения, это будет сравнимо с открытием такого месторождения как Кумколь - 100 миллионов тонн! Вот этот прирост добычи и дополнительная прибыль, которые мы можем получить, с лихвой окупит строительство нефтехимических заводов. Мы над этим работаем, если данный метод докажет свою эффективность, мы будем ставить задачу по строительству таких заводов. Вот это инновации, которые приносят ощутимую прибыль. - А кто оплатит такие инновации? - В этом году мы запустили проект с офисом Тони Блэра по привлечению прямых инвестиций и повышению эффективности контроля и реализации государственных программ. Иностранцы называют это совершенствованием подотчетности. Проект рассчитан на шесть месяцев, прошло уже два. В конце проекта, осенью мы организуем road-show области. Поедем искать целевых инвесторов в финансовых центрах. В этом офис Блэра нам поможет. - Это первое road-show области в Казахстане? - Не могу сказать. Это не важно, первые или нет. В конце мы ждем контрактов. Это предметный, конкретный проект, который мы с ними реализуем. Вот это важно. - Какое будущее ждет регион через 10-15-20 лет? - Будущее нашего региона связано с нефтью и газом. В среднесрочной и даже долгосрочной перспективе это морские проекты, проекты на суше. Министр нефти и газа Казахстана недавно представил Правительству карту-атлас перспектив геологоразведки. Только по нашей области около 5 миллиардов тонн добычи можно прирастить. В этом направлении будем двигаться: не только добыча, но и нефтесервисный центр.  Нефтесервисный центр - это машиностроительные предприятия по выпуску нефтяного оборудования, инжиниринг, научные центры, привлечение инженерно-технической рабочей силы, в том числе и иностранной, а это - строительство соответствующей инфраструктуры и комфортного жилья. Это центр, который будет обслуживать не только наш регион, но и Атыраускую область, Россию и Азербайджан. Вот такая амбициозная задача.  Теперь зададимся вопросом, есть ли для этого предпосылки? И все эксперты отвечают положительно. Да, сегодня Актау уступает по многим факторам и Баку, и Астрахани. По каким факторам? Да, по всем, нам говорят. Как может Актау сравниться сейчас с тем же Баку - столицей государства? Никак. Так почему же? Есть два главных фактора, который перевешивают наши сегодняшние, скажем так, несовершенства.  Посмотрите на карту - Актау находится в центре Каспийского моря, в равноудаленности от других берегов и стран. Это удобное расстояние, чтобы обслуживать проекты на берегу и у побережья. Второе - наибольшую долю инвестиций в прикаспийские проекты занимает Казахстан. А для таких проектов надо будет создать инфраструктуру с высокой долей казахстанского содержания. Для этого надо произвести огромные вливания, и мы будем по инфраструктуре опережать наших конкурентов. Я доложил Премьер-Министру об этих планах, он одобрил, поддержал и дал поручения Министерству индустрии и Министерству нефти и газа эту концепцию начать разрабатывать.  - Но, большая часть месторождений в Атырауской области... - Да, большая часть инвестиций пойдет в Атыраускую область. Но, с точки зрения обслуживания морских операций, Актау предпочтительнее. Это незамерзающий порт. В Атырау - мелководье. И эта концепция касается не только нашего региона, но и всей страны. Еще одно наше конкурентное преимущество - логистика. Единственный в стране порт, соседи: Иран, Туркмения, выходы на Персидский залив, дорога Жезказган -Бейнеу, которая строится, соединит нас с центром Казахстана, а потом и с Китаем. В прошлом году была завершена дорога Казахстан- Туркменистан, а в этом году будет завершена Туркменистан-Иран. Автомобильная дорога Бейнеу-Актау, начиная от границы до Бейнеу, практически построен автобан. По планам Министерства транспорта и коммуникаций, в следующем году будет завершен участок до Актау. - За что вас как акима можно покритиковать? - Много за что можно покритиковать. Администрацию всегда можно покритиковать. И это, с одной стороны, оправданно. Вот пришли вы домой, открыли кран, там воды нет, вы довольны будете? Вы будете критиковать того, кто этим вопросом заведует. И вам вода будет нужна, а не объяснения, почему ее нет. Но бывает, что воды нет по независящим от вас обстоятельствам и критика необъективна. Бывает, что претензии незаслуженные и становится обидно. Но мириться с необъективными и незаслуженными претензиями - это тоже работа государственной власти. А с другой стороны, и народ можно поблагодарить за терпение и понимание, и за то, что многие не сидят на месте, действуют, понимают свою ответственность. - Вы сказали, что мириться с незаслуженными претензиями - работа государственной власти, у Вас такая широкая сфера ответственности. Где граница между ответственностью власти и гражданина? - А нет этой границы! У власти, с одной стороны, одна граница, у обычного человека, гражданина - своя. И власть отвечает, и человек тоже. Он сам хозяин своей судьбы, никто с него ответственности за его жизнь не снимет. Об этом и наука говорит, и религия. Да, мы должны помогать, но тем, кто не способен о себе позаботиться. Руки-ноги есть - надо пахать. Я пример приведу. У нас тут база одной иностранной нефтяной компании. Она имеет представительства в десятках стран, база по величине - третья в мире среди ее баз. Мне, как нефтянику интересно, я мимо проезжал в воскресенье, заехал посмотреть, пообщаться. Начальства почти не было. Все молодые люди, почти все наши, поговорили о производственных вопросах, потом я начал спрашивать: кто откуда? А есть актауские? Да, отвечают мне, вот он, главный инженер, наш парень, казах, актауский. Что окончил? Местный университет, говорит. А он, этот университет - никого не хочу обидеть, не из лучших, мягко скажем, есть им куда стремиться. Я с руководительницей эйч-ара поговорил, как, мол, людей набираете? Она рассказала, что набирают из нашего университета, тестируют, большинство конкурс не проходит, только каждого десятого берут. Я вот о чем подумал: да, многие отсеиваются, но кого-то же берут! В одном университете учились, за одной партой сидели, а результаты - разные. Кто-то жалуется, что он не то образование получил, а кто-то же уходит в ведущие компании, повышает свою квалификацию, работает среди людей с отличным образованием, руководит потом тоже опытными и знающими людьми. А что в основе? Стремление самого человека!



Источник: ИА «КазИнформ»