На нарах неспокойно

В конце июля прошлого года в СИ-1 случился бунт родственников следственно арестованных, которых избивали в изоляторе (см. «Горячий СИЗО», «Время» от 31.7.2010 г. - Ред.). Руководство ДКУИС по Алматы и области заверяет: на самом деле никакого избиения не было, несколько сотен человек у ворот изолятора оказались «группой поддержки» арестованных, выдвигавших незаконные требования о послаблении режима. Вы разбирались в этой ситуации?

- Прошлогодний инцидент у стен следственного изолятора Алматы - один из немногих случаев, когда версия руководства департамента КУИС подтвердилась. В действительности массового избиения следственно арестованных, как утверждали их родственники, в стенах изолятора не было. Напротив, сами сидельцы оказывали давление на администрацию учреждения. Некоторым из них не понравилась смена руководства СИ-1. Новый начальник Димаш АСКАРУЛЫ прекратил безобразия, царившие в изоляторе во времена его предшественника, когда сидельцы спокойно разгуливали по территории СИЗО даже по ночам, играли в запрещенные игры, в общем - жили на широкую ногу. В тот день, 30 июля, мы были внутри учреждения, общались со всеми, кто там находится, включая арестованных, к которым были применены спецсредства и которые в момент бунта находились в штрафном изоляторе. Кроме того, отдельную беседу я провела с их родственниками. По инициативе начальника СИ-1 в нашем присутствии родственников заводили группами в актовый зал, приводили к ним арестованных. Вообще многие сидельцы чувствами родных и близких очень легко манипулируют, преследуя свои - далеко не всегда законные - цели.

Александр ПАЛЕНЫЙ, Алматы:

В соответствии с Уголовно-исполнительным кодексом РК (статья 93), осужденные имеют право на отпуск один раз в году. Однако я не слышал, чтобы эта норма выполнялась. Как вы думаете - почему? Что для исправления ситуации делает ваша организация?

- Вы правы, статья 93 УИК РК наделяет осужденного правом на выезд за пределы учреждения в отпуск. Но единственный пример применения этой статьи за несколько лет, который я знаю, - поездка в Алматы корреспондента газеты «Время» Тохнияза КУЧУКОВА, отбывающего наказание в колонии-поселении в Усть-Каменогорске. Бывают случаи, когда заключенные уезжают к родным, но в основном это происходит в связи со смертью близкого родственника.

Почему норма об отпуске осужденных не работает? Да потому, что механизм ее действия несовершенен. Например, кто будет финансировать эту поездку? Ведь на сопровождение одного заключенного требуется три конвойных. Особо отмечу: отпуск предусмотрен только для тех осужденных, кто отбывает наказание в облегченном режиме. Впрочем, были случаи, когда сидельцы колоний-поселений умудрялись совершать побеги и тяжкие преступления. Поэтому надзор за «отпускниками» обязателен.

По международным стандартам в каждом пенитенциарном учреждении должны быть созданы так называемые профилактории - своего рода места для отдыха и лечения осужденных в период законного отпуска. Но такие лечебницы в наших колониях можно по пальцам пересчитать.

Вопрос редакции газеты «Время»:

Что сейчас происходит с задержанными 29 узбекскими беженцами, которые находятся в следственных изоляторах? Действительно ли у некоторых из них серьезные проблемы со здоровьем? Оказывается ли им медицинская помощь? Как разрешается ситуация с выдачей узбекских беженцев родному государству?

- В ситуации с задержанием узбекских беженцев разбирается Казахстанское международное бюро по правам человека и соблюдению законности (КМБПЧ и СЗ). По просьбе юриста бюро Дениса ДЖИВАГИ я несколько раз была в следственном изоляторе, где находятся беженцы, чтобы проверить, в каких условиях они содержатся. По официальным данным, в СИ ДКНБ по Алматы в данный момент находятся 11 граждан Узбекистана, рассчитывающих на присвоение им статуса беженцев, а в СИ-1 ДКУИС по Алматы и Алматинской области - 12 человек. Насколько мне известно, сейчас идет процедура обжалования решения управления по миграции Алматы (об отказе в присвоении узбекам статуса беженцев. - А. А.) в апелляционной инстанции городского суда. Еще двое адвокатов, представленных международными организациями, обжалуют решение Генеральной прокуратуры об экстрадиции задержанных в Узбекистан. Лично я видела беженцев, общалась с ними, они никаких претензий к СИ-1 не имеют и спокойно дожидаются решения их судьбы.

Как разрешится вопрос с экстрадицией узбекских граждан - я не знаю. Да, Казахстан ратифицировал Конвенцию ООН по противодействию пыткам, согласно которой государство не имеет права экстрадировать граждан на их родину, если там их жизни может угрожать опасность. Однако не стоит забывать о Минском соглашении стран СНГ, которое, напротив, вменяет в обязанность государств экстрадировать людей, обвиняющихся в террористической деятельности. Среди задержанных граждан Узбекистана есть как те, кто вправе претендовать на статус беженца, так и те, чье участие в террористических группах подтверждается.

Рашид, Костанай:

В связи с началом первого в истории Казахстана судебного процесса по обвинению сотрудников колонии в пытках осужденного (см. «Пытательная среда», «Время» от 19.1.2011 г. - Ред.) хотел узнать у вас: не пыталась ли ваша организация инициировать проверку персонала КУИС на вменяемость? Почему в колониях продолжают издеваться над осужденными?

- Да потому, что до сих пор в Казахстане не введен национальный превентивный механизм по предотвращению пыток и борьбе с ними, который, в соответствии с подписанным нашей страной факультативным протоколом ООН против пыток, должен был заработать еще в прошлом году. До сих пор Казахстан не определился даже с моделью этого механизма. Поэтому пока соблюдения прав человека за решеткой можно добиться только с помощью совместного контроля представителей общественных наблюдательных комиссий, которые с 2005 года в соответствии со статьей 19 УИК РК работают на законных основаниях, со спецпрокурорами по соблюдению законности в исправительных учреждениях и СИЗО.

Существует ли в мире универсальная панацея против пыток? Нет. Каждое государство борется с этим явлением двумя действенными способами: с помощью национального превентивного механизма и международного контроля спецдокладчиков Комитета ООН по противодействию пыткам, которых, как правило, приглашают в ту или иную страну.

Кстати, унижающее человеческое достоинство обращение допускается не только с заключенными, но и с обитателями любых других учреждений закрытого типа, из которых человек не может выйти добровольно: детских домов, наркологических и психиатрических диспансеров, военных интернатов, домов престарелых.

Даже если к приезду экспертов по борьбе с пытками администрация того или иного учреждения тщательно готовится (бывает, что людей прячут или экстренно вывозят), это только усиливает подозрения проверяющих. Рано или поздно мы узнаем о том, что происходит на самом деле.

Сейчас у нас есть право беспрепятственного входа в любое режимное учреждение уголовно-исполнительной системы без предварительного уведомления. Но пока не принят национальный превентивный механизм, существует ограничение: доступ ОНК в пенитенциарное заведение запрещен во время чрезвычайного положения (администрация вправе его объявить в случае бунта), а также после отбоя. А ведь все безобразия, как правило, происходят по ночам.

Что касается проверки персонала учреждений на вменяемость, то раз в три года они проходят профосмотр с участием психиатра. И, что удивительно, все оказываются здоровыми! То есть существуют основания полагать, что профосмотр проводится формально.

Мы очень долго добивались, чтобы в колониях и СИЗО были психологи для заключенных. По идее, они же должны каждое утро проверять и персонал учреждений и принимать решение о допуске сотрудника к работе, чтобы плохое настроение или личные проблемы не отражались на заключенных. Но поскольку в Казахстане не готовят спецпсихологов для системы КУИС, а на эту низкооплачиваемую работу, как правило, идут неопытные выпускники вузов, постольку и эффект от их присутствия в колониях не слишком заметен.

Александра АЛЁХОВА, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы