Сказки зимнего леса

А в лес вам нельзя…

Рядом с Зимовьем у дорожной обочины – пост лесников. Такие сейчас выставлены во всех лесхозах вплоть до 1 января – для охраны тайги от охотников за елочками. Из вагончика выглядывает инспектор в ватных штанах, бросает беглый взгляд и заключает: «Вам в лес нельзя». Да мы и сами поняли, что нельзя, – утонем в снегу.

– А может, рассказы про вашу особенную тайгу – это сказки? – заговариваем мы с инспектором.

– Чисто сказки, – сразу соглашается румяный парень. И перечисляет: первая сказка – про самоцветы под закованным льдом родником, вторая – про пихту – хранительницу секрета вечной жизни, третья – про каменный городок, в котором на зиму прячутся звери…

– Про сказки не знаю, – говорит начальник управления природных ресурсов и регулирования природопользования Восточного Казахстана Виталий Чернецкий, – но вот что Пихтовское лесничество на особом счету, это правда. Здесь просто идеальные условия для пихты – 470 метров над уровнем моря, достаточная влажность, глинистая почва. Рядом риддерская тайга, но там зона выше, холоднее, и деревья уже другие, более слабые.

Правильная тайга

Ель, береза, сосна, осина, рябина, пихта, калина… Такую «компанию» мы насчитали только на одном маленьком лесном участке. И, как пояснили специалисты, это самая правильная тайга. Для хвойных пород листья березы – все равно что витамины, без них пушистые красавицы начинают болеть и стареть. Ни одна пихточка не сможет подняться, если над ней нет березовой кроны – нежные ростки не выносят прямого солнечного света. Зато, когда пихты достигают спелости, они расцветают в буквальном смысле – у них меняется цвет коры и хвои. Возле Зимовья они синие, искристые, в Горной Ульбинке – с бледными макушками, будто в вуали, в Риддере – светло-зеленые с черными стволами.

– А запах! – восклицает лесник. – Чувствуете? Пихта и наряднее, и запашистее, чем ель.

Природа все предусмотрела

Как заверили нас в департаменте природных ресурсов, за последние 7 лет только в алтайской части региона леса стало больше на 50 тысяч гектаров. Почти на восьми тысячах гектаров выросли пихтачи, больше чем на 20 тысячах – березняки и осинники. Заросли старые деляны, сенокосы, пастбища. Такой лес, восстановившийся сам собой, говорят лесники, более здоровый и устойчивый к огню. Природа сама регулирует, где вырасти дереву, где быть поляне. Если вдруг пожар – часть растительности, молодняк останутся нетронутыми.

– Искусственные посадки всегда загущены и вспыхивают от малейшей искры, – заметил Виталий Чернецкий. – Гораздо ценнее дикий лес, пусть с кривыми деревьями, но устойчивый к морозам, вредителям, наступлению степи.

– А что это у вас валежник, сухостой? – морщимся мы от неопрятного, на наш взгляд, краешка тайги.

Румяный инспектор вздыхает и проводит экологический ликбез. В Европе, говорит он, весь лес рукотворный, и одно время там так увлеклись эстетикой, что весь бурелом и валежник вычистили. Ни пенька не оставили. В итоге получили абсолютно безжизненные насаждения и море вредителей. Сейчас западные экологи пробуют в искусственных посадках создать «дикость» – с обязательными 20–30 кубами бурелома на каждый гектар, с сухостоем, мхами, грибами…

– Настоящий лес, – говорит лесник, – это сложнейшая цепочка биосвязей. Чтобы в лесу водились птицы, нужны жуки, которыми они питаются. Чтобы водились жуки, нужен корм – вредители, которые в свою очередь едят мертвый и живой лес. Чтобы жили зайцы, нужны их естественные враги – лисы и волки, а тем необходимы норы, дупла, валежник, заросли… В западных странах ввели такой порядок, что частник не вправе продать ни одной елочки, если у него нет сертификата, подтверждающего ее «дикость».

Менталитет меняется!

Всего в Восточном Казахстане на новогодние праздники разрешено срубить около тысячи деревьев. Для школ, детсадов, профсоюзных утренников. Население может купить только хвойные лапы. Однако все довольны. Оголтелого браконьерства, как в прошлом десятилетии, по словам инспекторов, уже нет. И самое приятное – все больше желающих иметь елочку живую и круглый год.

– Просто отбоя нет! – говорит Виталий Чернецкий. – Просят покрасивей, попушистей, чтобы посадить у себя на даче, во дворе. Наряжают на улице, празднуют. Это модно теперь.

Дошла эта мода и до акиматов. В Зыряновске городская власть решила соорудить короб побольше, чтобы растить в нем елку, как в цветочном горшке. Пришел праздник – поставили красавицу на городскую площадь, закончился – увезли в парк. И не нужно новую каждый год рубить. В Усть-Каменогорске задумали посадить взрослую высокую пихту на Комсомольском острове – центре городских новогодних гуляний.

– Менталитет меняется, – заключает лесник в Зимовье, – все больше людей понимают: лучше не рубить деревья, а сажать, не разрушать, а беречь. На душе от этого – праздник.

Восточно-Казахстанская область

Фото Виктора ВОЛОГОДСКОГО