Коран, написанный кровью Саддама Хусейна

Хранилище мечети Саддам прозвал «Матерью всех битв». «То, что здесь хранится, бесценно, стоит миллионы долларов, без преувеличений», – сказал шейх Ахмед аль-Самарраи, глава иракского Суннитского благотворительного фонда.

Попасть даже сюда – к дверям запретного хранилища – оказалось весьма непросто. Власти делают все от них зависящее, чтобы не допускать людей к этим реликвиям. Режим во главе с шиитами сильно опасается возвращения любых символов, которые могут создать ажиотаж вокруг уцелевших видных баасистов, до сих пор организующих взрывы и убийства с интервалом в несколько дней.

Сунниты со своей стороны опасаются и недовольства властей, и гнева Аллаха: по словам шейха Самарраи, писать Коран кровью – это «харам» (запрещено исламом). Книга хранится за тремя замками: один ключ у Самарраи, другой у шефа полиции, третий в другом районе Багдада. Впустить гостя в хранилище можно лишь по общему решению.

Сейчас, когда в Ираке медленно формируется четвертый кабинет со времен падения Багдада в 2003 году, встает сложный вопрос: как поступить с памятниками времен Саддама, которые неотделимы от облика страны? Так, памятник «Скрещенные мечи» на бывшем плацу для парадов в центре Багдада ассоциируется с городом точно так же, как Святая София – со Стамбулом. Несколько видных политиков, в том числе Ахмед Чалаби, один из ключевых оппозиционеров при Саддаме, уверены: все, связанное с казненным диктатором, надо убрать: «Это очевидное напоминание о последствиях тоталитаризма и идеализация человека, олицетворяющего зло». «Саддам был частью иракской истории, и его наследие следует помнить, извлекая уроки из всего плохого и хорошего», – возражает Моваффак аль-Рубайи, бывший советник по национальной безопасности, конвоировавший Саддама на эшафот. «Главный урок: в Ирак не должна вернуться диктатура», – говорит он.

Али аль-Муссави, пресс-секретарь премьер-министра аль-Малики, заявил, что памятникам Саддаму нет места на улицах, но о «кровавом Коране» сказал: «Мы должны сохранить это как свидетельство жестокости Саддама: ему не следовало создавать такой Коран. Он многое говорит о Саддаме. Но помещать Коран в музей нельзя: ни один иракец не захочет на него смотреть». Саддам решил вернуться в лоно ислама после того, как его старший сын Удай остался жив после покушения. Каллиграф Аббас Шакир Джуди аль-Багдади, писавший Коран кровью по заказу Саддама, создал настоящее произведение искусства. Но шейх Самарраи так и не решается впустить посторонних в хранилище: «От греха подальше – не стоит. Люди этот факт чересчур раздуют».

The Guardian