Директор модельного агентства Игорь Горбатенко: неприятно, что у нас слова «модель» и «проститутка» - синонимы

– Еще 20–25 лет назад Алма-Ата считалась городом, где живут самые красивые люди Советского Союза. Тогда я работал в школе моделей. Правда, в то время и слова такого у нас никто не знал. Манекенщиц называли демонстраторами одежды. Этак коряво и по существу! Школа моя приказала долго жить по причинам, от меня не зависящим, а ученики мои отправились на покорение России. Тогда все модели мечтали получить место в московском Театре моды. Так все девять моих демонстраторов одежды эту работу получили! А сейчас на улицах Алматы красивых людей вообще встретить невозможно! И это несмотря на то, что в наше время быть стройным, ухоженным и хорошо одетым намного проще, чем раньше. Посмотрите, сколько в городе модных бутиков, ателье и спортивных залов! Современная молодежь спортом заниматься не хочет и на свой внешний вид плюет с высоты птичьего полета.

– Но вы работаете в элитном модельном агентстве, где можете в полной мере наслаждаться женской красотой!

– Не женской, а девичьей. Я с девочками работаю, чей возраст в среднем составляет 12–15 лет. Позже приходить в модельный бизнес я не рекомендую, потому что фигура у девушки уже сложена, и сделать из нее нечто совершенное становится делом сложным. К тому же девочки уже становятся ленивыми, им бы на диванчике полежать перед телевизором, за компьютером посидеть, а у нас тренировки серьезные, дисциплина. Я не позволяю ученицам расслабляться, хотя никаких строгих запретов не ввожу. Хотят модели мои гамбургер или мороженое слопать – пожалуйста, но потом извольте в спортивный зал – и по возможности бегом! Есть можно абсолютно все, вот только некоторые продукты потом «вывести» из себя трудновато.

– Простите за неделикатность, но вам никогда не приходилось сталкиваться со сплетниками, пытающимися объяснить вашу работу скрытой педофилией?

– О, сколько угодно! Я вообще, если верить слухам, жуткий развратник (смеется). Какой только ерунды обо мне не говорили! Ко многим мерзким высказываниям в свой адрес отношусь с олимпийским спокойствием, но вот разговоры о моем пристрастии к педофилии бесят меня со страшной силой. Я вывожу на мировой рынок казахстанских моделей и, занимаясь с девочками, вижу в них не сексуальные объекты, а детей, которым помогаю в исполнении их заветных желаний. Вообще не могу представить, как у нормального мужчины может возникнуть половое влечение к ребенку! Хотя, честно скажу, иногда даже мамы моих учениц признаются мне, что поначалу думали, будто в модельном бизнесе педофилия – обычное дело, поэтому боялись за своих дочерей и старались контролировать все занятия. А я подобный контроль полностью поощряю – за девочками необходимо пристально следить, ведь сейчас столько маньяков и извращенцев кругом! Мамы приводят дочек на мои уроки, дожидаются окончания занятий и забирают их в целости и сохранности. Кстати, я нашим мамочкам предложил не сидеть бесцельно в коридорчике, а заниматься вместе с детьми в спортивном зале.

– После показов модной одежды или различных презентаций моделям часто предлагают немного задержаться и отдохнуть в неформальной обстановке. Как вы отвечаете на такие предложения?

– Решительным отказом. Какие общие точки пересечения могут быть у тринадцатилетней девочки с преуспевающим бизнесменом, имеющим собственных внуков? Никаких поздних фуршетов и полуночного веселья в клубах и кабаках! Ребенок должен ночью спать, а не выслушивать непристойные предложения от дядечек, у которых не все в порядке с головой. Как-то раз мне один устроитель презентации прямо заявил: «Мы вам материальную помощь, а вы нам – телок!». Не получилось у нас с ним разговора, потому что у меня телок нет – в моем агентстве занимаются девушки. К слову, спонсорскую поддержку от компаний, занимающихся продажей алкоголя и табачных изделий, мы тоже не принимаем. Неприятно, что в Казахстане слова «модель» и «проститутка» – синонимы. Я женщину одну из своего спортивного зала выгнал за то, что она моих девочек обозвала проститутками. Не понимаю, отчего у нас люди такие злобные, отсталые и дикие!

– Почему ваши ученицы не участвуют в республиканских конкурсах красоты?

– Никого не хочу обидеть, но победа в таких проектах никакого смысла в себе не несет. Я вообще советую девочкам показывать свой потенциал только на международных конкурсах для моделей или на кастингах. Все остальное им ни к чему. Модель должна окружить себя ореолом тайны и загадки – только тогда она добьется успеха. На самых первых занятиях я учу девочек видеть разницу между подиумом и обычной жизнью. Закончив выступление, модель не имеет права бросаться на шею маме с папой или целоваться прилюдно с любимым человеком. Сначала она обязана зайти в гримерку, переодеться, смыть с себя яркий макияж, сделать скромную прическу и только потом может появляться перед своими близкими.

– Но ведь ей хочется блистать во всей красе!

– Пусть блещет, когда добьется того, чтобы ее фотография украсила обложки глянцевых журналов.

– Есть ли у вас любимчики?

– Я стараюсь ко всем относиться одинаково. О моих особых симпатиях ученики узнают лишь много лет спустя. Я горжусь успехами Алены Городецкой и Люды Михайловой, всегда ставлю их девочкам в пример.

– Каким вы видите будущее казахстанского модельного бизнеса?

– Он умирает. Не знаю, удастся ли его реанимировать. Иногда мне кажется, что это никому и не нужно.

Татьяна АЛАДЬИНА, Алматы