Торговля по большей части спекулятивная и новые проекты с большими рисками стали хитами кредитования в 2010 году

Если с торговлей все понятно, этот пункт расходов для отечественных банков всегда был золотым теленком, то с большими рисками (а прецеденты уже были) не совсем понятно. Впрочем, нет. Когда президент презентовал программу «Дорожная карта бизнеса-2020», он сказал: «Нам не надо, чтобы старые предприятия «дышали», нам нужны новые предприятия». И, похоже, банкиры отнеслись к этим словам слишком прямолинейно.

По данным НЭП «Атамекен», текущие результаты «Дорожной карты бизнеса» заставляют задуматься о многом. Так, из 729 поданных заявок в рамках программы «Дорожная карта бизнеса-2020» пока одобрено лишь 250. Заключено договоров на субсидирование – 162. Если говорить конкретно по направлениям, то на новые проекты из 299 заявок одобрено 157, удовлетворено – 103. На оздоровление бизнеса подано 389 заявок, из них одобрено лишь 65, а удовлетворено – 42. На экспортно ориентированные производства из 41 заявки профинансировано лишь 17.

Таким образом, по самому актуальному направлению (оздоровление предприятий), где поступило наибольшее число заявок, мы имеем самый низкий уровень реализации – всего 11 процентов. Тогда как по новым проектам этот показатель составляет 34 процента, а по экспортно ориентированным – 41 процент. Даже несмотря на то, что последних было очень мало.

В условиях кризиса наши банки подняли ставки по кредитам с 11–12 до 16–18 и более процентов. В этих условиях фонд предпринимательства «Даму» дал возможность рефинансировать такие кредиты под 8 процентов. Однако банки до последнего отбивались от такой перспективы. Они видели, что предприятие может нормально развиваться и платить больше процентов, а потому не спешили менять условия. Однако усилия предпринимательских ассоциаций позволили изменить ситуацию. В целом программа «Даму-Ондирис» не только достигла своей цели, но и показала, как можно эффективно работать при правильном взаимодействии государства и бизнеса. По этой программе было рефинансировано более двухсот перспективных предприятий, сейчас речь идет уже о вторичном освоении средств.

Сейчас мы видим, что в секторе ипотечного строительства и развития банковской системы в сфере малого и среднего бизнеса, агропромышленного сектора коллапса, который наблюдается в других странах, нет. Фактически государство взяло на себя весь груз создавшихся рисков. По поручению главы государства из Национального фонда были выделены огромные средства, которые пошли не просто на «латание дыр», но и на структурные изменения в самой казахстанской экономике. Надо понимать, что мы выбирали не между «хорошо» и «еще лучше», а между «крахом» и «сохранением». Но при этом выбрали не просто сохранение, а новый этап развития.

Антикризисная программа помогла многим компаниям и предпринимателям не только защититься, но и перестроиться, открыть для себя новые возможности. Неслучайно на фоне кризиса и одновременно с ним отмечался рост в мебельной промышленности, фармацевтике, машиностроении.

Однако кризис достаточно тяжело сказался на оборотах потребительского рынка. Люди урезали не только деловые, но и семейные бюджеты, отказывались от приобретения товаров длительного пользования: недвижимости, автомобилей и так далее. Но главные проблемы связаны с тем, что теперь и структура экономики другая. Поэтому многие озабочены тем, как им перепрофилироваться, найти более привлекательный и надежный сектор.

Да, был исторический период на заре независимости, когда ради удовлетворения потребительского спроса, после десятилетий советского дефицита мы формировали либеральное законодательство для ввоза чужих товаров. Эта политика имела и обратный результат: такой конкуренции не выдержала наша легкая промышленность, тяжелое машиностроение и другие сектора.

Поэтому сегодня мы должны перенести акценты, развивать и поддерживать отечественное производство и не зависеть от того, завезут нам очередную партию продуктов или нет. Понятно, что без активной регуляторной роли государства это невозможно.

Мы должны понимать, что производство важнее – хоть оно и менее прибыльно, но оно меняет структуру экономики. Кроме того, заставляет производителя делиться прибылью с работниками, с бюджетом, с энергетиками, с поставщиками. Однако это направление все еще непопулярно в среде предпринимателей.

Уже год как еженедельно Таможенный комитет публикует информацию о ценах после таможенной очистки импорта и их розничной стоимостью в розничной сети. Коэффициент, как правило, составляет 2–2,5. То есть рядовой покупатель тратит на тот же товар на рынке вдвое больше его реальной стоимости. Навар получается 100–150 процентов. Выходит, что именно их и поддержало государство в лихую годину кризиса. Другие же остались за бортом.

– При процентной ставке, которая складывается на рынке без дополнительного кредита, – рассказывает Александр Шведов, – создаваемого банковской эмиссией фидуциарных, то есть основанных на доверии, но не полностью обеспеченных средств обмена, прибыльными будут только те предприятия, для которых в экономике нашлись необходимые факторы производства по рыночным ценам.

Другими словами, если предприятие стоящее и не дерет со своих потребителей три шкуры, то и кредит принесет пользу. В противном случае создается лишь подобная молнии иллюзия процветания. Если товар неконкурентоспособен, то и покупать его не будут, сколько бы его ни производили. Потому как в рамках антикризисных мероприятий бизнес у нас государство поддерживает, а вот потребителей, к сожалению, нет.

Алексей ХРАМКОВ, Алматы