Рост числа погибших в дорожно-транспортных происшествиях становится для Казахстана все более серьезной проблемой

Только цифры

По информации департамента дорожной полиции, только за 9 месяцев этого года произошло 9700 ДТП  (на 18 процентов больше, чем за аналогичный период прошлого года), при этом 12 тысяч человек остались инвалидами разных групп, 2 тысячи получили смертельные травмы. К этой жуткой статистике можно добавить еще одну: в результате дорожных пробок «скорые» опаздывают на места ДТП. Согласно исследованиям, если бы медицинская помощь всегда прибывала вовремя, смертность на дорогах удалось бы снизить на 30 процентов. То есть погибло бы почти на тысячу человек меньше!

Берегись автомобиля

Кажется, что сегодня главный вопрос, которым озабочены все – начиная с правительства и заканчивая рядовыми водителями: каким образом в нашей стране можно добиться относительно мирного сосуществования человека и его «железного коня»? И вариантов, надо сказать, предлагается множество. Кратко остановимся на основных.

Согласно предложениям депутата сената Жумабека Торегельдинова, в целях снижения аварийности на дорогах необходимо ввести ограничение с 23 часов вечера до 6 часов утра для водителей со стажем вождения менее одного года. За вождение в нетрезвом виде необходимо ужесточить наказание, вплоть до уголовного, а за превышение установленной скорости на 40 километров в час и более – лишать водительских прав на срок до пяти лет.

– Зачастую именно нарушение скоростного режима является основной причиной смертности на дорогах, – уверен Жумабек Торегельдинов.

В алматинском городском филиале НДП «Нур Отан» на заседании общественного совета по противодействию коррупции серьезно поднимался вопрос о профпригодности инспекторов дорожной полиции. По словам председателя общественного совета по противодействию коррупции в городе Алматы Рахмана Алшанова, на дорогах складывается ситуация, когда инспекторы дорожной полиции, сами часто нарушая правила дорожного движения, формируют стиль вождения в городе.

Представители одной из страховых компаний также предложили свое решение по уменьшению количества ДТП (и, соответственно, собственной убыточности по страхованию ГПО), которое заключается в трех пунктах: убрать левый поворот на основных автомагистралях, а где необходимо, оборудовать его стрелками, установить кнопочные светофоры для пешеходов, перенести автобусные остановки за пешеходные переходы.

Ноу-хау Казпотребнадзора заключается в материальном поощрении автовладельцев, предоставляющих видеозаписи с нарушениями других участников движения, в размере 50 процентов от суммы взимаемого штрафа. «Каждый автовладелец, соблюдающий ПДД, получит дополнительный источник дохода за счет нарушений других. В свою очередь экипажи дорожной полиции будут заниматься, например, только задержанием злостных нарушителей и поиском автомобилей, находящихся в угоне» – говорится в открытом обращении к МВД.

Водитель Сергей Малицкий считает, что надо чаще показывать по нашему ТВ сколько-нибудь внятные репортажи-фильмы о том, как сегодня живут чудом уцелевшие в ДТП и каково родственникам погибших. О том, что их жизнь навсегда разделилась на «до» и «после» аварии.

– Не «страшилки», повышающие адреналин в крови, а жизненные рассказы о том, как живется людям, которые из-за какого-нибудь обкуренного молодого пацана навсегда потеряли кормильца, силы, здоровье, – уверен Сергей Малицкий.

Впрочем, кто бы что ни предлагал, но командует на дорогах дорожная полиция, по мнению которой, увеличение количества ДТП связано исключительно с тем, что наши граждане сами оказались не готовы к массовой автомобилизации страны.

Еще они ловят шпионов

Между двумя знаменательными датами – Всемирным днем памяти жертв ДТП (18 ноября) и 20-летием образования дорожной полиции (23 ноября) – и состоялся наш разговор с начальником отдела работы со СМИ УДП ДВД Алматы майором полиции Еркеном Утегеновым.

ЛИТЕР-Неделя: На дорогах гибнет огромное количество людей. Только

18 ноября в День памяти жертв ДТП, по официальным данным, в стране зарегистрировано 26 ДТП, в результате которых 8 человек погибли, 29 получили травмы различной тяжести. Почему, по вашему мнению, аварий стало больше?

Е.У.: Наши граждане просто оказались не готовы к массовой автомобилизации страны. На сегодняшний день по городу передвигается около 1 млн автомашин, и только половина из них местные. В Алматы зарегистрировано 517 тысяч транспортных единиц. 200–250 тысяч – из Алматинской области, плюс тысяч сто – из южного Казахстана, Жамбылской области, столько же транзитного транспорта – мы все видим, что по нашим дорогам ездят автомобили с киргизскими номерами, российскими, сейчас еще и монгольские номера появились. И у всех водителей культура вождения разная.

ЛИТЕР-Неделя: Но если подумать, к автомобилизации оказались не готовы не только простые граждане, но и официальные власти. Или вы считаете, что социальной рекламы про «пешеходов-баранов» достаточно, чтобы навести на дорогах порядок?

Е.У.: Конечно, может быть, есть люди больших амбиций, которым эта реклама не понравилась. Но лично я видел, когда стоял возле одного баннера на пересечении улиц Байтурсынова и Сатпаева, как один парень-студент решил перебежать через дорогу на красный свет, а девушка остановила его и показала на плакат.

ЛИТЕР-Неделя:  То есть плакатов достаточно?

Е.У.: Мы делаем все, что можем. Ежедневно к нам поступают запросы выделить экипаж для сопровождения детей или принять участие в какой-то спецоперации с криминальной полицией, с управлением по борьбе с наркотиками. За дежурные сутки составляется более 1000 протоколов, задерживается от 25 до 30 пьяных водителей. Представьте, 30 пьяных водителей в день! За 10 дней – это 250 человек, а за 10 месяцев – 7,5 тысячи! Но все почему-то видят в дорожных полицейских каких-то негодяев.

ЛИТЕР-Неделя: А вы считали, сколько раз за день автомобили дорожной полиции нарушают правила ПДД?

Е.У.: Вы ведь не знаете, а, может быть, за квартал до вас произошло какое-то ДТП и он очень спешил.

ЛИТЕР-Неделя: Так спешил, что мигалку забыл включить?

Е.У.: Да! Когда будете свидетелями такого нарушения, в следующий раз обратите внимание: если он не включил мигалку в момент разворота, буквально метров через 10 обязательно включит. Может, что-то произошло – сбили человека или даже ребенка и машина уходит. Он вынужден быстро развернуться, вынужден плюнуть на все, зачастую при этом рискуя собой. Представьте, что пока он поедет до разворота и будет по правилам разворачиваться, тот, который убегает, разве будет ждать? Когда преступник убегает, наши инспекторы и предположить не могут, кого догоняют: может быть, это психически расстроенный человек, у которого в руках газовый ключ и который выйдет и стукнет по голове или вытащит обрез и застрелит. Ни одна служба на сегодняшний день не работает без дорожной полиции. И ни один наблюдатель, который видит, как наш сотрудник нарушил правила дорожного движения, не знает той оперативной обстановки, которая в тот момент присутствовала. Вы видите только то, что хотите: вот инспектор стоит с палочкой, а все нарушают и проезжают спокойно мимо – какой негодяй инспектор, пропускает блатных нарушителей, которые едут по «встречке», а на тот момент, может быть, инспектор находится на спецоперации с криминальной полицией. И у него есть четкое задание – задержать красный ВАЗ-21099 с номером таким-то и все, он больше никого останавливать и не имеет права, потому что у него есть спецнаряд и, если этот преступник уйдет, он будет нести ответственность. Задержание этого преступника намного важнее, чем остановить нарушителя ПДД. Но никто вокруг не знает об этом оперативном задании. Или другая ситуация: вот есть оперативная информация, что в белом «мерседесе» сейчас повезут наркотики, стоит инспектор и останавливает только белые «мерседесы».

ЛИТЕР-Неделя: Среди водителей автобусов…

Е.У.: …так и знал, что следующий вопрос будет про автобусы. С автобусами вообще проблема. 50 человек находятся в салоне, и ни один из этих пассажиров не видит, как этот автобус едет, но как только инспектор его остановит и начнет составлять протокол, обязательно найдется один провокатор, который начнет кричать, вот им делать нечего, они останавливают, им бы деньги брать, а вот я опаздываю в детский сад за внуком, что это такое? А этот водитель подверг риску их жизнь, а им все равно, главное – надо ехать. Все люди в салоне куда-то спешат. Инспектор человек, а не робот, и сколько негатива только из-за одного автобуса? Когда люди будут видеть в сотруднике дорожной полиции не какого-то врага, засланного шпиона, который приехал, чтобы здесь все развалить, а нашего гражданина? Вот, например, нам говорят: а почему мы плохо пишем протоколы? Мы принимаем на работу дипломированных специалистов, это вузы выпускают таких специалистов, а потом у нас спрашивают, почему плохо пишут. А потому, что их в институте плохо обучили.

ЛИТЕР-Неделя: А когда останавливаете всех, причем не в режиме дорожного патрулирования?

Е.У.: Это опять ситуация. Допустим, КНБ задерживает турецкого шпиона. Может быть такое, это ведь не только в кино происходит. Вот недавно по дороге в аэропорт задерживали шпиона. Чтобы отвлечь внимание того человека, инспектор останавливает одну, вторую, третью автомашину. В это время наш оперативный сотрудник проверяет, смотрит и ставит на эту машину жучок.

ЛИТЕР-Неделя: Часто ловите шпионов?

Е.У.: Ну, хорошо, шпионов не часто, но преступников задерживаем часто. И угонщиков, и квартирных воров, и убийц. И в перестрелках наши участвуют. И раненые, и погибшие есть. В этом году на Северном кольце был сбит инспектор, причем этот наезд был сделан умышленно. Автомашина, которая ехала в обратном направлении, выезжает на «встречку» и бьет инспектора, который находится на обочине встречного направления движения. Молодой парень погиб, остался маленький ребенок.

ЛИТЕР-Неделя: Задержали преступника?

Е.У.: Да.

ЛИТЕР-Неделя: Как объяснил?

Е.У.: Не справился с управлением.

ЛИТЕР-Неделя:  Казпотребнадзор предлагает привлечь водителей, у которых стоят видеофиксаторы, в качестве добровольных помощников. Как вам эта идея?

Е.У.: Каждый электронный носитель видеоматериалов может подвергаться монтажу. Согласно законодательству, мы не можем принимать этот материал, потому что мы не эксперты и назначать экспертизу не наша компетенция. Мы только фиксируем все и передаем в дознание, всем остальным занимаются следователи управления дознания. Если прибор был опломбирован, в этом случае видео имеет юридическую силу. В остальных случаях – нет. Все должно быть в рамках закона.

Катерина КЛЕМЕНКОВА, фото Павла МИХЕЕВА, Алматы