Живые капризнее мертвых

- Ну ведь это все равно человек, - упрямлюсь я, а судмедэксперт с тридцатилетним стажем отрицательно мотает головой.

Для судебного медика труп - всего лишь объект исследования. Когда эксперт работает, он не должен думать о том, кем был этот человек, какая у него семья, как сейчас переживают его родственники. Хороший специалист старается абстрагироваться от этих мыслей, иначе...

- Некоторые из моих коллег со временем становятся мрачными субъектами, но при этом начинают по-настоящему ценить жизнь. Предпочитают активный отдых: ходят в горы, сплавляются по рекам. Короче, сбегают подальше от своих мрачных мыслей. Да, для нас посещение морга - рутина, привычное дело, но все равно это негативные эмоции. Есть вещи, к которым невозможно привыкнуть. Ну, например, как можно спокойно смотреть на труп ребенка? Я не очень эмоциональный человек, но, когда ехал на место происшествия в составе следственной группы и еще за квартал слышал дикий женский плач, сердце сжималось. Подъезжаем к частному дому, ворота открыты, во дворе лежит пятилетний мальчик с простреленным животом. В него из ружья пальнул старший братишка. Несчастный случай - но мы обязаны провести экспертизу. Вокруг родственники, мать воет от горя. В таких ситуациях тяжело работать психологически. Проще, когда человеческий фактор исключен. Приходишь в морг, тебе показывают труп, который нужно исследовать, ты не видишь родственников умершего.

Последние два года Рахим Хакимович проводит независимые экспертизы и работает только с живыми людьми. Его клиенты - женщины, попавшие под горячую руку мужьям и сожителям. Дамы приходят, чтобы зафиксировать побои. Обращаются к эксперту и любители помахать кулаками, которые после драки разбираются уже в суде.

- Я считаю, что у человека должен быть выбор, - говорит Абдукаримов. - Вообще-то первоначальная экспертиза должна быть настолько точной, чтобы потом не возникало необходимости делать повторную. Но, увы, это происходит далеко не всегда. У меня в практике было немало случаев, когда трупы приходилось эксгумировать и проводить повторную экспертизу.

- Например...

- На свадьбе произошла драка. Один из участников пришел домой, лег спать и умер. Основная версия - аспирация рвотных масс. Мол, парень был сильно пьян, во сне у него началась рвота, он и захлебнулся. Районный эксперт провел экспертизу, молодого человека похоронили, а через полгода следователям пришлось эксгумировать труп. Родственники парня поняли, что рвота могла начаться не из-за сильного опьянения, а из-за черепно-мозговой травмы, которую он мог получить во время драки. Они настояли на повторной экспертизе. Когда мы проводили эксгумацию, на кладбище дежурили два автобуса с полицейскими. Потому что возле могилы собралась толпа народа: с одной стороны - родственники погибшего, с другой - близкие того парня, который участвовал в драке и мог нанести травму умершему. Мы боялись, что прямо на кладбище начнется потасовка. Но все обошлось.

- Бывали случаи, когда эксгумация помогала установить реальную причину смерти?

- Мы эксгумировали тело мужчины в Талдыкоргане. Родные погибшего считали, что его якобы избили полицейские, что и стало причиной смерти. С момента захоронения прошло месяцев девять. Мы извлекли труп, при помощи специального метода восстановили его кожные покровы и увидели удлиненные кровоизлияния, по форме напоминающие милицейскую дубинку. Метод, о котором я говорю, позволяет восстанавливать эластичность кожи и даже ее цвет. Мы делаем специальный уксусно-спиртовый раствор - своеобразный маринад для шашлыка.

- Это у вас юмор такой?

- Да. Не все его могут понять… Если говорить серьезно, то методы восстановления кожных покровов иногда сильно выручают. В середине 90-х возле одной из рек Алматинской области было обнаружено 16 трупов, которые невозможно было опознать. Мы восстанавливали их кожные покровы и только после этого смогли показать умерших предполагаемым родственникам.

- Грустная у вас работа...

- Но интересная. Чего я только не видел в своей жизни - даже мумии! Если тело находится в проветриваемом, сухом месте, оно может мумифицироваться. Однажды я исследовал труп парня, которого нашли на склоне горы. Он вместе с тремя друзьями приехал из России, чтобы сплавиться по реке Чарын. Их лодка перевернулась, все погибли, ребят долго искали, но нашли только одного. Он смог выбраться из реки, вылез на ровную поверхность и вскоре умер. Так молодой человек пролежал какое-то время и превратился в мумию - влага из тела ушла, кожа стала темно-коричневой.

- Вы с таким воодушевлением об этом рассказываете...

- Для эксперта труп - это объект исследования. Конечно, обывателю этого не понять. Но у нас такая работа. Когда эксгумируют труп, эксперт редко берет на исследование все тело, чаще всего отнимает ту часть, которая ему нужна.

- И кто же этим занимается?

- Сам судебный медик. Если для исследования мне нужна голова, я ее аккуратно отрезаю. Если речь о травме груди или переломе ноги, я при помощи инструментов выпиливаю ту часть, которая мне необходима. Всегда предупреждаю об этом родственников умершего. После исследования близким возвращают эту часть тела, и они ее захоранивают.

- Вам при этом не страшно?

- Я же сам не разрываю могилу. Однажды нам пришлось проводить эксгумацию вечером. На улице темно. Мы приехали на мусульманское кладбище, с нами - сидельцы из местного КПЗ, которые должны были откопать труп. Они разрыли могилу и стоят. Следователь говорит одному из них: «Ну, давай лезь и вытаскивай оттуда тело». А он уперся: «Хоть убейте меня - не полезу». И все, больше желающих нет. Рядом со мной стоял участковый. Подумал, залпом выпил два стакана водки - и в могилу. Говорят, после он год болел. Но… это уже нервы.

- Вы видите сны?

- Недавно я увидел во сне женщину, труп которой эксгумировал. Она лежит как будто у себя дома и вдруг встает и кидается на меня. У меня от ужаса волосы встали дыбом.

- А с кем работать интереснее: с живыми или мертвыми?

- С живыми интереснее, просто иногда они более капризны.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, коллаж Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы