Приходите завтра, если живы будете - в онкодиспансер Усть-Каменогорска госпитализируют преимущественно в плановом порядке

Хождение по мукам

- Мужу в 2005 году вырезали легкое – была раковая опухоль, - рассказала Мария Прасолова. - Все эти годы он жаловался на боли, пил обезболивающие препараты. Но в конце июля этого года ему вдруг стало совсем плохо. Послеоперационный шов вздулся. Я пошла к участковому врачу, чтобы узнать, нельзя ли его госпитализировать. Мы стали сдавать необходимые анализы. Не успели.

23 июля, по словам Марии Михайловны, у ее супруга Михаила Павловича поднялась температура до 38 градусов.

- Он отговаривал меня вызывать «скорую помощь», но я не могла видеть, как он мучается, - продолжила пенсионерка. - Вызвала. Бригада приехала только спустя полтора часа. Я за время ожидания сама наложила Мише повязку - вдруг свищ прорвет.

Дальнейшее Мария Михайловна без слез вспоминать не может.

- Врач бригады «скорой помощи» поставил мужу диагноз «открытый пневмоторакс». «Неотложка» привезла нас в БСМП. Было около 11 часов вечера. Там муж сдал анализы, ему сделали рентген-снимок и отправили в областную больницу к торакальному* хирургу, - излагает свою версию произошедшего Мария Прасолова. - Я спрашиваю у врачей БСМП: «Нельзя ли ему прокол сделать?». Они: «Нет. Везите в областную».

Из областной больницы чету Прасоловых отправили в МСЧ-2, оттуда – снова в БСМП.

- Я сама медик. Или раньше люди были другие, или наше здравоохранение совсем развалили реформами, но отношение к больным стало просто ужасное, - сокрушается Мария Михайловна. - Такое безразличие. Даже брезгливость, я бы сказала. «Скорая» привозит, в приемном покое на них кричат: зачем привезли?! Они между собой препираются, а про пациента – моего супруга – вообще забыли. У раковых больных и так психика нарушена, а тут при нем еще такое говорят.

Помоги себе сам

Перевозки затянулись на несколько часов. За это время, по словам Марии Прасоловой, Михаилу Павловичу стало совсем невмочь. Дышать было трудно. Он не находил себе места. То ложился на кушетку, то садился.

- Пока ехали в БСМП, свищ у Миши прорвало, - излагает свою версию событий Мария Михайловна. - Сотрудники «скорой» даже не отреагировали! Муж сидел, вся это жидкость хлынула ему на колени. Я брала для него из дома подушку, так вот сорвала с нее наволочку и приложила к ране.

А чтобы не замарать ничего в больнице, Мария Михайловна сняла с мужа забрызганную одежду.

- В БСМП у меня случилась истерика. Я закричала на медиков: «Ну что, докатались мы по вашей милости?!»- вспоминает пенсионерка. - Не могли сразу прокол сделать, чтобы это было в условиях процедурного кабинета, а не в антисанитарных. Знаете, что они мне ответили?! Это, говорят, хорошо, что прорвало. Зато температура спадет.

Температура, действительно, у Михаила Павловича пошла на спад. В процедурном кабинете рану ему обработали и отправили домой. Часы показывали уже половину четвертого утра.

В порядке очереди

Мария Прасолова, опасаясь за здоровье супруга, на следующий день отправилась в онкологический диспансер. На 25 июля Михаила Павловича записали на прием к исполняющему обязанности заведующего онкополиклиникой господину Аубакирову.

- И здесь снова нас начали «футболить»! - возмущена Мария Михайловна. - Заведующий отправил на прием к торакальному хирургу онкополиклиники. Последний – снова к Аубакирову. Кучу анализов муж сдал. А ему ведь тяжело передвигаться – легкого-то нет, одышка страшная.

Пациент прошел спирографию, бронхоскопию.

- В итоге Аубакиров нам говорит: «Жидкости больше нет. В стационаре ему делать нечего. Только в плановом порядке госпитализация», - излагает диалог с врачом собеседница. - Я ему: «Свищ-то неспроста набух. Отчего? Не повторится ли это снова? И что нам тогда делать?!»

Как заверяет женщина, заведующий онкополиклиникой сказал, что, если свищ набухнет вновь, тогда и госпитализируют пациента в стационар.

- Это что за отношение такое?! Выходит, все онкобольные – не экстренные?! - негодует Мария Михайловна. - Мол, все равно им умирать, так, что ли, получается?!

Этот же вопрос, только немного в другой форме, мы адресовали руководителю управления здравоохранения ВКО. Также мы попросили начальника облздрава Вадима Овсянникова разобраться в ситуации с Прасоловыми и дать ответ на конкретный вопрос: были ли у Михаила Прасолова показания к экстренной госпитализации?

Чиновники решили себя не утруждать разбирательством и прислали отписку такого содержания: «По установленному диагнозу бригады скорой медицинской помощи, при наличии показаний к экстренной госпитализации должны были госпитализировать в хирургическое отделение».

Руководство «скорой помощи» вообще отказалось давать какой-либо комментарий, сославшись на врачебную тайну.

Главный врач ВК областного онкологического диспансера Жомарт Кенжалин сообщил: больной Прасолов М. П. состоит на диспансерном учете с мая 2005 года с диагнозом «периферический рак левого легкого, вторая степень». У него третья группа инвалидности. В диспансере наблюдается раз в год.

- Прасолов, получив специализированное лечение, госпитализации не подлежит, - сообщил Жомарт Кенжалин. - Он наблюдается у терапевта по месту жительства.

В облздраве мы также запрашивали, в каких конкретно случаях пациентов госпитализируют в онкологический диспансер в экстренном порядке. «Индивидуально при наличии показаний», - таков ответ.

Сотрудник «скорой помощи», не пожелавший обнародовать свое имя, рассказал, что случаев, подобных тому, что произошёл с Михаилом Прасоловым, - масса.

Так, однажды в «неотложку» позвонили с железнодорожной станции. Из района в областной центр на поезде ехала онкологическая больная. Она намеревалась лечь в стационар. Однако уже в поезде самочувствие женщины резко ухудшилось. Карета «скорой помощи» доставила ее в одну из городских больниц. Однако там тяжелую пациентку... принять отказались. Медики «скорой» ей подсказали: надавите на жалость, скажите, что ночевать вам в Усть-Каменогорске негде. Люди в белых халатах смилостивились.

С тех пор минуло несколько лет. Но, судя по всему, за эти годы мало что изменилось. В онкодиспансер госпитализируют преимущественно в плановом порядке. Да и то после того, как больной пройдет обследование в онкополиклинике. А перед этим необходимо стать участником битвы за талон, нередко еще и не один раз. Но это уже отдельная страшная история.

Фото Юлия Горбачева