Амина хаджи АДЖИБАЕВА: Моя любовь не делится

А. А.: – Я родилась в 1954 году в Китае в городе Алтае. Выехала оттуда в путешествие семилетней девочкой со своей семьей. Наш путь пролегал до Зайсана, оттуда в Алма-Ату, потом в Москву, оттуда в один из важнейших портовых городов мира Амстердам и далее в Австралию. Но судьбе было угодно, что мы туда не доехали, а остались в Зайсане. Пошли слухи, что приехали богатые. Ну, какие мы богатые? Все осталось по ту сторону, что мы могли оттуда взять, что могли привезти с собой? Мы привезли только свои знания, свой сильный иман (вера – Т. Н.) и свое хорошее воспитание. Больше ничего.

В Зайсане жили с 1961 по 1969 год, затем переехали в Алма-Ату. В семье нас было четыре девочек, я старшая. Мы купили небольшой участок на Аэродромной, и прожили там сорок лет. К сожалению, мама моя умерла рано, а потом и папа умер. Одних близких людей потеряла, других нашла – детей своих. В 1995 году я начала создавать благотворительный детский дом семейного типа «Перзент» и взяла 15 детей.

Zakon.kz: – У Вас в то время не было своих детей?

А. А.: – Были, две дочки, я их поздно родила, в 39 и 41 год. Старшей было два годика, с младшей я была на сносях. Когда я начинала эту работу, независимому Казахстану было всего пять лет. Время было тяжелое. После развала Союза все рушилось, производство замерло, работы не было, люди были в шоковом состоянии. Побросав дипломы, все ринулись на барахолку, продавали трусы, тапочки, очки и прочий ширпотреб. Среди них были писатели, учителя, врачи, журналисты… Надо было как-то выживать, семью содержать.

Zakon.kz: – И Вы не побоялись в такое тяжелое время взять детей?!

А. А.: – Нет. Сначала ко мне пришли выпускники детских домов. Они, оказывается, видели меня по телевизору. ГПТУ нет, СПТУ нет, а куда им идти? 9 классов закончил и иди на улицу? Вот эти дети пришли ко мне. Мы поговорили. Выгнать жалко. Среди них были разные, и хорошие, и плохие.

Знаешь, мой отец еще при жизни просил меня взять на воспитание двух девочек и двух мальчишек. Говорил, если я помру, с кем ты останешься. Я хоть и старшая была в семье, но замуж вышла последней, сначала выдала младших сестренок, я им была вместо матери. И когда отец мне это сказал, я отшутилась, говорю, зачем четыре, возьму сразу пятнадцать, я же богатая. Видимо, ангелы тогда сказали «аминь».

Самую младшую из этих пятнадцати подбросили под забор. Это было 31 октября 1999 года. Шел моросящий дождь вперемежку со снегом. Слышу, собаки сильно залаяли. Вышла погонять их. Смотрю, тряпку какую-то они таскают, увидев меня, бросили. Я потыркала ее ногой и пошла обратно домой. И вдруг остановилась, мне показалось, что что-то не то, что это не мусор, и я вернулась. Взяла разлохмаченный сверток в руки, развернула, а там комочек живой. Побежала домой, быстро помыла свою грудь и дала ей, это оказалась девочка. И вы знаете, у меня пошло молоко! В 45 лет! И этой девочке уже 12 лет, зовут Тарзана. Была совсем малюсенькая, кило шестьсот-семьсот, а сейчас такая здоровая красивая девочка выросла. Мы только через пять лет узнали, что она киргизка. Ну, это я так, к слову, для нашего дома национальность не имеет никакого значения, мы все божьи дети.

Вот так у меня началась работа, и полностью захватила меня. До этого я спонсировала детские дома, детские колонии. Повезешь, бывало, детям продукты, а сама думаешь, досталось ли им то, что я им привезла или кто вывез. А тут знаешь – что дали, то у ребенка во рту, что купили, то на нем, здесь не надо сомневаться и грешить, что кто-то что-то украл.

Zakon.kz: – Какими были Ваши первые дети?

А. А.: – Их с сегодняшними не сравнить. Они все были грязные, вонючие, завшивленные, все со свалки, воспитания ноль, ничего хорошего они не видели, были замкнутые, необщительные, агрессивные. С ними просто невозможно было жить. То посуду поразбивают, то книги порвут, а они у меня были хорошие, мировая классика, я ее годами собирала. То побьют друг друга, вилку воткнут друг в друга, руку порежут или еще что-нибудь. То на счетчик кого-то посадят, то в бутылку старший писает, а младший выносит. В общем, дедовщина чистая. Я постоянно кого-то привозила в больницу, таскалась с детьми, как кенгуру со своим детенышем и меня медперсонал даже прозвал мать Тереза. И тогда я сказала ребятам: «У одной реки два берега, правый – ислам, левый улица. Не нравятся вам мои законы – идите». Но, слава Богу, дети постепенно приняли ислам, стали совершать пятикратный намаз, стали чистыми, ухоженными и от этого даже дома стало уютно, светло.

У меня столовая своя появилась, своя аптека, скотину я завела, раз дети пошли, коровушку купила... К сожалению, успехи чужих, оказывается, не дают иногда покоя другим. У нас появились недоброжелатели, завистники и я решила переехать отсюда. Взяла кредит, построили дом с мансардой и тут подскочил доллар. Пришлось продать родительский дом и вместе с 20 детьми переехать в мою квартиру, которая находилась в микрорайоне «Дорожник».

Переехали. Тут соседи раскричались, что дети крышкой унитаза громко хлопают, бегают, шумят. Я пошла в КСК и попросила подвал. Спасибо, дали. Мы оттуда 21 КамАЗ мусора выгребли, все вычистили, отремонтировали, вставили окна и почти пять лет там прожили. К 10-летию Казахстана нас по телевизору показывали, так на следующий день нам еще подбросили детей, и их стало уже 50. Мы выпросили еще один подвал и прожили в них больше года. Сейчас живем на абайских дачах.

Zakon.kz: – Здесь так хорошо, как вы это приобрели?

А. А.: – Это трехэтажный офис бывшей сеймарской птицефабрики, добротный, из красного кирпича. Рядом особняк – школа, его позже построили. Есть у нас баня, сауна. Все это с землей три гектара подарили нам три брата – верующие, бизнесмены. Сказали, нам ничего не надо и не говорите, кто вам подарил, Аллах не любит, когда этим хвастаются. Пусть, говорят, дети читают намаз и молятся за нас и наших родителей. Также они подарили нам машину, мне – норковую шубу и еще они платили за свет, это где-то 200-300 тысяч тенге в месяц. И так продолжалось два года. Их помощь для нас была большим подспорьем, наши дети стали поступать в КазНУ, в казахстанско-турецкий университет имени Сулейма́на Демире́ля.

Но потом эти братья уехали за границу и для нас наступили нелегкие времена. Таких меценатов, как они, нет. Ну, привезут барана, мешок муки, а что это для нас? Общая площадь наших помещений 2,5 тысяч кв. метров. У нас ежемесячно только на свет и газ уходит 500 тысяч тенге, то есть полмиллиона. Поэтому мы молимся, чтобы быстрее наступило тепло, экономим на всем, кроме продуктов и одежды. Мы платим не как физлицо, а как бизнесмены. Если, к примеру, у вас дома Интернет стоит 4 тысячи, то у меня 17 тысяч в месяц. А без этого никак, таков закон Казахстана, никуда не денешься.

Сейчас ящур идет, скотину уже не привезешь, не перепродашь. У нас свой КамАЗ, мы даже в Зайсан ездим за быками, привозим их, откармливаем, затем режем, что продаем, что в столовую пускаем. Мы не сидим и не говорим, что у нас детский дом и что нам обязаны помогать. Нам никто не обязан помогать. Для того, чтобы помогать, у человека в первую очередь должно быть сердце, должен быть иман. Если бы все миллионеры помогали, зачем мне думать о свете, о газе? Я бы сидела целый день и детей учила хорошему. Но они меня практически не видят. Если я два дня буду сидеть, то этот черный казан кипеть не будет, скотина останется без корма, без сена. Коров мы обязательно держим, потому что у нас дети, самому младшему четыре месяца, им нужно молоко. Вот так мы крутимся-вертимся, а некоторые, наверное, думают, о, счастливая баба, на Hyundai ездит, в норковой шубе ходит, с телевизора не слазает, с газет не слазает. А пусть бы пожил здесь один день, вряд ли бы захотел такую жизнь.

Zakon.kz: – Но Вас же что-то держит. Что?

А. А.: – У меня все от Бога. Это Он дал мне такое терпение, привязал меня к детям. Вот приходит ребенок, рассказывает о себе, и я вижу – это моя судьба. У меня тоже мачеха была и не одна, а четыре. Это же жизнь. А наверху сидят и даже не знают, что такое сирота. Я говорю, вы приходите к нам хоть иногда и спросите, как мы живем. Вот у нас одна женщина была, депутатом хотела стать и говорит нам, помолитесь, чтобы я депутатом стала. А я говорю, и что толку, что депутатом будешь? Ты детям-сиротам какую-нибудь помощь окажешь? Да ты забудешь.

У нас свой депутат был. Дьяченко. По «Дорожнику». Когда он баллотировался в парламентарии, я лично обошла поселки Ожет, «Заря Востока» и призывала людей отдать за него голоса, я надеялась и верила, что он будет нам помогать. В прошлом году, когда он уже стал акимом Акмолинской области, я приехала к нему в Кокшетау, а он меня даже не принял. Он был на работе, машина его стояла, я видела. А зачем я нужна? Зачем мы нужны? Мы нужны, когда они в депутаты идут. Но ты же государственный муж, ты должен знать, что если я к тебе пришла, то пришла не подачку просить, а пришла за детей просить.

Zakon.kz: – Что именно?

А. А.: – Я в Астане построила детям дом, а он пустует. Хотелось бы, чтобы там хотя бы десять детей жили, чтобы наши старшие ребята, которые без дела остались, воспитателями там были, потому что как сирота сироту никто другой их не поймет. Если бы я не росла сиротой и не видела «подвиги» мачех, пьянки, я, может, тоже не понимала бы их.

Zakon.kz: – А у Вас это все было?

А. А.: – Ой, я столько унижений перетерпела со стороны мачех. Я всегда говорю, справедливости никогда не было, и нет. Просто детей жалко. Очень много хочется сделать ради них, заняться вопросами, проблемами воспитания. Почему сейчас стало много кукушек? Приходят девочки 17-18 лет, беременные, и хотят бросить своего еще не родившегося ребенка, которого носят. А Бога ты не боишься? Что тебя на это толкнуло? Почему, доча, ты так сделала? Я, говорит, вышла замуж, а он меня кинул. А ты когда выходила замуж, чем думала? Ему сколько лет? 45, говорит. А тебе сколько? 17. Чем ты думала? В 17 лет я, например, всю семью содержала. Почему мать все время на работе и не смотрит за своими дочерьми? Это бесхозные дочки.

Приходит сюда старик лет 70, а ей 16. Чем она думала, чем? Я сказала ему, ага, ты сегодня на правнучке женишься, а завтра твои сыновья на ком будут жениться? На твоих остатках? Болит здесь, болит (стучит себя в сердце – Т. Н ). Пророк Муххамад, да благословит его Аллах и приветствует, столько раз женился, но женился на вдовах из-за их детей, чтобы содержать их, а с самой женщиной не то, чтобы спал, он ее за руки не держал. А у нас что? У нас сейчас нет мудрых духовных стариков, которые бы умные вещи молодежи сказали, они в саунах развлекаются и на джипах разъезжают. У нас мало бабушек, которые бы хадж совершили, пришли бы и сказали, почему вы рожаете и бросаете, почему вы в ночных клубах, почему так ведете себя – оголенная, с сигаретой в зубах? Вот вчера утром я отвезла своих девочек в колледж, возвращаюсь обратно, стою на светофоре, и прямо на углу парочка целуется, аж прилипли друг к другу. Я посигналила и показала руками, стыд какой! Где их родители? Где воспитание? Не воспитывают. Некогда. У папы фирма, у мамы бизнес-клуб, кто будет делать маникюр, педикюр?

Почему нам так трудно жить? Потому что мы сами себе сделали законы, отошли от Корана. Недавно директор нашей школы такое нам выговаривала, мол, ваши девочки в платках ходят, снимайте платки. Да вы сначала своих голых девочек оденьте, а то в школу зайти стыдно, секс-клуб! Пусть лучше девочки в платках ходят, чем в таких коротеньких юбках, что все нижнее белье видно. И платки еще никто не запретил.

Почему некоторые мамы не могут достучаться до своих дочек? Потому что не хотят быть для них идеалом. Как она может быть идеалом, если у нее постоянно гости, пьянки-гулянки, разговоры только о деньгах, машинах, особняках. Наберут несчастных ипотечных кредитов, а расплатиться не могут. Уж лучше бы купили землю и построили дом, уже давно бы рассчитались. Не надо брать в кредит джипы и байговать. Надо жить так, как положено и думать, что деньги ведь надо еще возвращать.

Zakon.kz: – Не все же такие мудрые и умные как Вы.

А. А.: – Я не училась, меня жизнь учила. Не университет учил, а Аэродромная улица, потому что жить надо было. Когда я шла в ситцевом платье по улице с гордо поднятой головой, говорили, королева идет. А эта королева с гордо поднятой головой шла к кому-то трусы постирать за три рубля, зарабатывала. Шла к кому-то побелить за пять рублей. И приносила домой халял (чистые – Т. Н.) деньги, несмотря ни на мачех, ни на то, что отец все деньги тратил на жен. Оказывается, жены бывают о-о-о-чень сладкие … Если бы он все это делал для своей жены, мама, может быть, в 41 год не умерла бы. Он, когда умирал, так плакал, говорил, прости меня, прости, что я из тебя мужика сделал. Я же как мужик росла, у меня ничего женского не было, даже одежды женской не было. Может, поэтому до сих пор тащу мужскую работу.

И еще отец попросил меня выйти замуж за уйгура, который сватался ко мне, хотя до этого выгнал его, говорил, мне китайский спекулянт не нужен, у меня не дочка, у меня мужик дома живет, иди-иди. А сам при смерти попросил, чтобы я вышла замуж именно за него.

Zakon.kz: – И Вы пошли за него?

А. А.: – Да, я послушная дама.

Zakon.kz: – И сколько Вы с ним прожили?

А. А.: – Вы знаете, он же китайский гражданин. Он и там жил, и здесь. Ему не нравилось, что у меня чужие дети, детский дом. Он не понимал, как это можно заработанные деньги тратить на кого-то, когда государство не помогает. У них в Кульдже есть один уйгур, занимается благотворительностью, у него 200-300 детей и ему сильно помогают уйгурские бизнесмены и государство, полностью его содержат. У него товар из Хоргоса первый выходит, а у меня в Хоргосе вытащили пододеяльники для детей… В общем мы с мужем прожили три года и развелись. Когда я с ним разошлась, через неделю вторую дочку родила, в 95-м. Сейчас она студентка, учится на юрфаке.

Zakon.kz: – Амина апай, много ли бросают детей?

А. А.: – Очень много, хотя государство хвастается, что брошенных детей меньше стало. Не правда. Очень много! Вот только позавчера одна женщина пришла к нам с двумя детьми, хотела оставить их у меня. Я говорю, я твоих детей буду содержать при живой матери, а сироты, что, на улице останутся? Она в аул не хочет, хочет в город, а детей выкинуть. У таких нет сердца, нет имана, они Аллаха не боятся. У казахов есть пословица: «Бойся того, кто Всевышнего не боится». Это же страшно. Такие матери оставляют своих детей, а потом вообще о них забывают. У меня был случай, когда такя мамаша пришла к нам пьяной и говорит, эй, бабка, ты знаешь, что моего ребенка надо в школу отправлять? Я говорю, больная ты, дура ненормальная. Ты о чем? Твой ребенок уже в 6 классе учится. Говорит, а-а-а, я хотела тебе метрику его принести. Я говорю, я давно уже взяла, загс в задницу целовала, конфеты таскала и давно уже получила оригинал.

Zakon.kz: – Вы берете только сирот?

А. А.: – Стараюсь сирот. Трудно же. Раз родственники отказываются, раз они на улице остались... Вот сейчас полиция должна двух русских мальчишек привезти, 4 и 6 лет, где-то из этих аулов. Отец умер, мать пьет. Вот у нас есть рыженький мальчуган по прозвищу Шапрашты, видела?

Zakon.kz: – Да, хорошенький такой, где-то три годика ему, да? Он Вас искал, когда я сидела здесь и ждала Вас. Но ребятишки сказали, что его настоящее имя Максим, а они его зовут Максут.

А. А.: –– Он из Чемолгана, назарбаевского аула, его с кладбища привезли. Полумертвого привезли. Он был Максим, а когда привезли сюда, дети стали звать Максут. Сейчас он стал Ибрагим, после того, как имам ему обрезание сделал. Ибрагим – это же Пророк. Малыш уже сам запутался между казахским и русским языками. Подбегает, лопочет что-то на казахском, а потом пытается перейти на русский, бормочет что-то и сам не поймет, что. Мы смотрим на него и смеемся.

Zakon.kz: – А как его на кладбище нашли?

А. А.: – Турки какие-то привезли. Ночью, говорят, выходим, а на кладбище что-то светится. Одну ночь так, вторую ночь так, испугались, а потом собрались и пошли туда с муллой. А там, говорят, ребенок лежит. Ему было семь месяцев. Лежит и хлеб сосет. Мать, видимо, набухается и уходит, оставив его с хлебушком во рту. И вот его к нам привезли. Вот такие судьбы. У многих наших ребятишек страшные судьбы. Страшные! Особенно у мальчиков. Они обиженные к нам приходят. В основном их унижают, обижают родители. Мы таких детей принимаем, отмываем, легкие проверяем, от вшей избавляем, постепенно они становятся на праведный путь, бросают курить, бросают насвай, начинают совершать намаз, совсем другими становятся. А когда поступают, такое зловоние от них идет. Ну, это естественно, живущие на свалках дети духами что ли должны пахнуть?

Zakon.kz: – Здесь я видела двух девочек, познакомилась с ними, сказали, Настя, 11 лет и Галя, 7 лет. Такие хорошенькие, красивые, тихие. Откуда они?

А. А.: – Их привезли на десять дней, но они уже здесь больше трех месяцев. Мама в тюрьме сидит. Она сама детдомовская, пила, и наши милиционеры помогли ей подписать бумаги и дом у нее отобрали.

Zakon.kz: – Что теперь будет с этими девочками?

А. А.: – Если мама выйдет из тюрьмы – отдадим. Если не выйдет… По идее, я не имею права держать их, так как на них нет документов Вот закон, смотрите. Есть документы – ты ребенок. Нет документов – иди на улицу, поэтому держу на свой страх и риск, ну не выкидывать же их.

(Т. Н.: Информация для органов образования: по словам Насти, она в школу не ходит, училась только в 1 классе и то немного. Читать умеет, пишет плохо).

Zakon.kz: – Кого больше, мальчиков или девочек?

А. А.: – Мальчиков. Девочек 15, а мальчиков 26.

Zakon.kz: – С кем Вам легче, с мальчиками или девочками?

А. А.: – С мальчиками. С девочками сложнее, они с характером, проблематичные.

Zakon.kz: – У вас есть любимцы?

А. А.: – Я всех люблю, но особенно одного мальчика, ему полтора годика, хорошенький такой, ласковый. А дело было так. В позапрошлом году, летом, нам хлебопекарню подожгли. Мы печем хлеб, очень вкусный (я пробовала, это действительно так – Т. Н.). Пожар полыхал три с половиной часа, все рухнуло вниз, и я за ночь все это подняла. Дети плакали, кому мы мешаем, за что нам так делают? Я говорю, многим мешаем. Мешаем иманом, мешаем хорошим поведением, мешаем благими делами. И говорю, там, где есть огонь, есть баракат (благосклонность божья – Т. Н.), к богатству это. И знаете, вечером того же дня нам подбросили ляльку, мальчика. Дети говорят, мам, вот это богатство послал нам Аллах? Я говорю, ребята, вот вы так говорите, а, может, он будущий президент, космонавт. Может, он будет справедливым сенатором, и будет думать только о детях-сиротах, может, у него свой детдом будет.

Zakon.kz: – В какую школу ходят ваши дети?

А. А.: – В казахскую, в селе Абай. У меня русские дети учатся в казахской школе, говорят на казахском, и даже это служит поводом для злословья, мол, зачем она русских детей отдает в казахскую школу. Мы все обязаны знать казахский язык. Раз ты живешь в Казахстане, ты должен, обязан знать язык. Вот у меня есть Вова, на казахском его зовут Юсуф, он отлично говорит на казахском, причем его речь изобилует пословицами, поговорками. И еще есть у меня русская девочка, так она вообще не знает русского языка, говорит «трахтр». Я говорю, Аиша, не трахтр, а трактор.

Zakon.kz: – Ваши дети умеют работать на компьютере?

А. А.: – А как же, конечно, умеют. Все умеют, но работают только по необходимости. Знаешь, мы лет пять не ездили на поле, сажали только люцерну для скотины, и дети изменились в худшую сторону, они не выходили из компьютерного класса, у них было одно в голове – компьютер. Двор не подметенный, коровы не поены, а они сидят за компьютером. И я в прошлом году собрала их и уехала с ними на поле. Во дети стали, я их отвела от беды, они сейчас мало заходят в компьютерный, им он уже не очень интересен. У старшеклассников и почти у всех студентов ноутбуки.

Zakon.kz: – Как Вы научили детей читать намаз?

А. А.: – Азбуку ислама я дала, когда на Аэродромной жили, у нас печка в столовой была. Мы к вечеру всю работу закончим, столовую уберем, печку затопим, приготовим какое-нибудь вкусное уйгурское блюдо. У сирот первое – это желудок, запомни это. Затем я беру книгу и начинаю читать. И еще к нам приезжали доктора Муаз и Мухаммед, преподавали арабский. Но дальше я учителей не брала, так как в исламе есть ответвления, и мы читаем так, как положено в Казахстане, за пределы этого не выходим. Дети – это промокашка, кто что сказал, то и запомнили. Иногда к нам приходят учителя, я им говорю, вы не учите их арабским буквам, вы учите этикету ислама – как чисто ходить, не обижать младших, уважать старших, хотя у нас все дети умеют писать на арабском и даже английский знают. Если сильно углубляться в ислам, они не поймут, и завтра будут сидеть, в носу ковыряться, скажут, Аллах нам даст, мы сироты, нас обязаны кормить. Человек сам должен себя кормить, и мы этому учим своих детей, сажаем картошку, держим скот, строимся и так далее.

Zakon.kz: – В Казахстане немало известных влиятельных женщин, они вам помогают?

А. А.: – Нет. Я в Астане перед выборами познакомилась с одной кандидаткой в депутаты и сказала ей, что у нас должна быть забота о детях. Многие безнадзорные брошенные дети не имеют документов и из-за этого у них проблемы большие. Первым должен быть ребенок, а не документ, а у нас все наоборот, сначала документ, потом ребенок. Не знаю, поможет ли она решить этот вопрос.

И еще один больной вопрос, который не дает мне покоя. Детские пособия надо класть на книжку. Если завтра я помру, закроются мои глаза, то, как они будут жить? Но беда в том, что на тех детей, которых родители бросили, не положены детские пособия, потому что у них родители есть. Вот это обидно, эти дети завтра останутся без копейки, поэтому здесь надо думать что-то с законом.

Zakon.kz: – Кто-нибудь платит алименты на брошенных детей?

А. А.: – Никто не платит.

Zakon.kz: – Наш Президент знает о вас?

А. А.: – Не знаю. Наверное, знает, наверное, слышал. Мы его близкому человеку давали диск с фильмом о нашем детском доме.

Zakon.kz: – А «Бобек» знает?

А. А.: – Не знаю.

Zakon.kz: – А Дарига Назарбаева знает?

А. А.: – Знает. Она каждый год нам на Курбан-айт передает мясо, водитель привозит. А вообще…

Многие, наверное, думают, раз детдом, то нищий. Когда мы праздновали свое 15-летие, к нам приезжали мамы Кайрата Сатыбалды и Даулета Турлыханова, подарили телевизор, стиральную машину, а потом посмотрели, походили и говорят, Амина, у тебя этих телевизоров и стиральных машин, оказывается, на каждом углу, мы не думали, что частный детдом вот такой.

 Казахи на меня обижаются, что я уйгурка, а уйгуры обижаются, что я казашка. Какая разница! В первую очередь, я мама, мусульманка-мама – вот как на меня надо смотреть! Разве можно делить? Когда мы жили еще в подвале, я поехала за помощью в Арабию, просила помочь построить дом для сирот. Пришел представитель и говорит, не будет вам уйгурская ассоциация помогать, потому что вы не содержите уйгурских детей, у вас все казахи. Может, моя неученая голова не так поняла, но я очень болезненно восприняла эти слова и говорю, вы радуйтесь, что среди уйгурской нации мало сирот. Какой казахский ребенок хочет быть сиротой? Какой русский ребенок хочет быть сиротой? Никто. Пусть даже я трижды в день буду кормить их лагманом и мантами. Какая бы мать ни была, она мать. Даже к павшим матерям у детей есть жалость.

Когда к нам приходит мать-алкашка, языком не вяжет, ее сын очень стесняется ее. Он в исламе, а в исламе нет водки, вина, в исламе мои дети не должны видеть мое голое тело, а она приходит, у нее топик на бретелечках, под ногтями грязь, да еще красным покрашено. Он говорит ей, ну, зачем ты ногти покрасила, лучше бы ноги помыла. Может, раньше он этого не замечал, когда с ней жил, а сейчас он в исламе, чистоте, порядке и видит это и ему стыдно. Он уже представляет жизнь совсем другой, он знает, что запрещено Аллахом, что нельзя так жить, как она, сегодня с одним, завтра с другим. Такая мать для него позор, но он все равно приходит в мечеть, читает намаз и просит, чтобы Аллах простил ее и поставил на путь праведный. Это один из признаков дней последних, когда сын просит Бога за свою мать.

Zakon.kz: – Среди ваших детей есть студенты, выпускники вузов?

А. А.: – Многие окончили вуз. Сейчас один за границу улетает, выпускник. Одна девочка КазНУ окончила, один в Костанае работает начальником отдела авиации. Как смогла, так и учила.

Zakon.kz: – А семьями у вас уже обзаводятся?

А. А.: – Мальчишки, которые обзавелись – двое-трое. Есть, к сожалению, неудачный брак. Двое наших ребят женились на двух родных сестрах. Мы посватались, как положено, свадьбу сыграли, строящийся дом продали ради этого, но одна из сестер оказалась гулящей. Они жили в Киргизии и самое страшное то, что их мать, когда я ее сюда вызвала, говорит, Амина хаджи, ну, что здесь такого, вы что, Америку открыли? Ну, влюбилась девчонка, переспала, что тут такого? Наверное, земля вздрогнула, когда она это сказала. Я говорю, наши ребята были чистые, они даже за руку девушек не держали, я дала вам своих непорочных мальчишек, а вы мне своих проституток. Они никогда не гуляли, не ходили по барам, кафе, они даже спрашивали у моих водителей, нам стыдно раздеваться перед нашими женами, как нам быть, как это делается? И когда их мать такое сказала, я сказала, забирай своих девок и вали отсюда. После этого, один из наших парней уехал, другой живет недалеко от Алматы, приезжает к нам. Когда он убирается, пять баб не надо, настолько он все делает чисто, безупречно, аккуратно.

А другим своим ребятам я наказала не торопиться с невестой. У нас, у уйгуров, есть изречение – берешь невесту, семь улиц справа спроси, семь улиц слева, узнай, кто она, какие корни.

Zakon.kz: – Амина апай, где Вы берете силы?

А. А.: – У Всевышнего. Только у Него.

Zakon.kz: – Этот вопрос из Египта, от моей младшей дочери, она заочно знает Вас, слышала о Вас: как суметь справедливо разделить между всеми свою любовь?

А. А.: – Моя любовь не делится, вся моя любовь принадлежит детям-сиротам. Мои дочки, давая интервью международной телекомпании «Аль-Джазира», сказали, это мы сироты, потому что нам мамы не хватает, мы ее почти не видим, она постоянно там, с другими детьми. Младшая сказала, что иногда хочется обнять свою маму, лечь с ней, поговорить, как дочь с мамой, но ее нет, она всегда там, с детьми-сиротами.

Любовь не делится. Вот сейчас у нас есть маленькая деточка, ей всего четыре месяца. Если я ее сутки не вижу, мне плохо становится. Например, когда бываю в командировке в Бишкеке. Я на этот раз ездила туда, купила три машины для детей, я же в прошлом году разбилась.

Zakon.kz: – Да Вы что, сами за рулем были?

А. А.: – Нет, я поменялась. Мы ехали из Астаны, ездили туда на съемки в честь 20-летия независимости. И вдруг мы улетели в кювет. Оказывается, наш водитель уснул за рулем, и машина ударилась с КамАЗовским прицепом. Наш автобус просто разорвало, страшно было смотреть, мы его там и оставили, брать нечего было. Водитель погиб и еще один мальчик из Астаны, а наши двое детей и я остались живыми. Меня спасло то, что я в эту минуту совершала намаз, делала поклон, иначе меня, наверное, снесло бы.

Zakon.kz: – Жалеете ли Вы иногда о том, что выбрали такой путь, выбрали детей?

А. А.: – Нет. Если бы у меня была возможность начать жизнь заново, я бы опять этим занялась. Очень многое хочется сделать для детей, построить им летний лагерь в Талгарском районе, у нас там есть своя земля, в хорошем месте, где липовая роща. В этот лагерь могли бы приезжать и другие дети, например, из неполных, социально-уязвимых семей. В следующем году, иншалла, я планирую начать стройку. Дети научатся там работать, как наши. У наших, у любого спроси, на поле хочешь? Они хоть сейчас поедут. Там хорошо, свежий воздух, я им сделала там бассейн. Мы и на Капшагай ездим, на 3-4 дня, у нас свои палатки и все другое. В Астану приезжаем в свой дом, но хочется еще достроить его. Знаете, что мне сказали там в гороно? А-а-а, вы хотите хорошие дела делать? А зачем вам сироты? Постройте малоимущим квартиры, вы же бизнесменка. Я говорю, мне 58 лет и я приехала это слушать? Я вот на вас смотрю и вспоминаю слова из Корана: «Есть глаза – не видят. Есть уши – не слышат. Есть сердце – стучит впустую». Как мне вас жалко. И вы с такой головой завтра чью-то сиротскую жизнь просто чиркнете, и этот ребенок уйдет под танк.

Хочется побольше помочь детям, чтобы они завтра без угла не остались, чтобы у них был какой-то стабильный доход, не ждали, что кто-то что-то принесет. Хочется успеть построить большой ресторан халял, открыть еще одну столовую, привести в порядок поля, выращивать арбузы… Все хочется успеть, сестра, потому что сахар у меня сильно повышенный, 12 – 13, это не вылечивается.

Zakon.kz: – Как Вы считаете, апай, какой грех для женщины самый тяжкий?

А. А.: – Когда женщина гуляет от мужа, когда, имея мужа, показывает себя другим мужчинам, ходит полуголая. И еще когда бросает детей. Это самое страшное. За это и на этом свете ответят и на том свете ответят. Таких женщин даже животными назвать нельзя. Разве собака своих щенят бросает? Или другие живности бросают своих детенышей? Нет.

Однажды мы летним вечером сидели с детьми на улице, и пили чай. И тут, откуда ни возьмись, запищал птенец- воробышек. Дети закричали, мама, мама, птенчик бегает. А мы не знаем, где гнездо. Все просмотрели, а найти не можем. И знаете, мать прилетела и что-то по-своему, по-птичьи говорит-говорит своему птенчику, кружит над ним, а он же маленький, не понимает, то к детям направляется, то ко мне, а мать не пускает его и потихоньку уводит от нас. Мы отогнали всех кошек, собак, кур, чтобы они не цапнули их и позволили им уйти, укрыться. Дети, глядя на это, плакали. Наверное, каждый думал о своей матери…

Zakon.kz: – Это единственный такой мусульманский детский дом в Казахстане или еще есть?

А. А.: – Он не только в Казахстане, он в СНГ единственный. Если и есть детские семейные дома, то обязательно акимат сидит, помогает оплачивать коммуслуги. Детский дом содержать очень тяжело. За 15 лет поняла, что если вы содержите, то обязательно наверху регулирующий должен быть. А мы так живем просто по воле Аллаха. Души у нас чистые, мы работяги, без дела не сидим, вот и помогает нам Всевышний. В прошлом году я открыла точку на рынке и сама сидела, продавала хлеб, который мы сами и печем. И тут ко мне подъезжает на джипе женщина лет 50 и говорит, мы считаем вас знаменитостью, одной из элитных казахстанских женщин, а вы сидите на базаре и торгуете лепешками? Я говорю, дорогая моя, 40 детей чем кормить? А то, что на Саина стоят ваши дочери, ваши внучки, телом своим торгуют, это нормально, вы не стесняетесь этого? А от того, что я, знаменитая, известная, стою и торгую – хреновенько тебе стало?

Жены богатых не раз подходили ко мне и высказывались по поводу того, что я стою на рынке и торгую. В прошлом году я торговала своими же арбузами с годовалым ребенком на руках и знаешь, как они меня осуждали за это? Я была в командировке и три дня не видела его, соскучилась, он такой сладкий. И когда подошла к нему и стала звать руками, он отвернулся, заплакал, и не идет ко мне, обиделся, типа ты меня бросила. Я села на диван, взяла его на руки и он начал обнимать меня, целовать, облизал всю. Я говорю, собирайте ребенка, возьму его с собой, и мы с ним торговали на базаре.

Я двоих поваров за что уволила? Ребенок к ним подошел, а она кричит на него, иди туда, откуда пришел. Я прямо хотела выволочь ее из кухни за волосы. Говорю, я здесь мать, я тебе плачу, когда мои дети приходят, тогда и корми, и готовь хорошо, иначе я тебя саму в казан затолкаю. В общем, уволила я их. У них имана нет, понятия нет, куда они пришли на работу. Зарплата, еда, жилье от меня, а они еще на детей кричат.

Zakon.kz: – Как Вы думаете, надо ли в Казахстане развивать детские деревни семейного типа и дома юношества?

А. А.: – Какие бы дома ни были, детей надо готовить к жизни, особенно сирот. Они должны уметь и готовить, и шить, и варить, и строить... А государство, детские дома кого выпускают? Одних бездельников. Вы для интереса зайдите в детские колонии – 90 процентов из детских домов сидят. Почему? Потому что ни к чему не приспособленные, не умеют зарабатывать, зарабатывать честным путем, своим горбом, от этого идут воровать, становятся на преступный путь. Учителя при деньгах, директора на джипах, а что ты дал этому ребенку? А на меня говорят, что я взяла детей и заставляю их работать. Если честно, мне легче и дешевле взять пятерых рабочих за 10 тысяч, и они мне за два дня прополют гектар картошки, чем детей заставлять, кормить их на поле, одевать, обувать… Но я их беру на поле для того, чтобы показать им, как надо сажать, как надо полоть, окучивать. Их надо учить труду, а это очень большая работа, огромнейшая ответственность.

Вот сейчас мальчишки мои пошли в сарай, корову караулят, она отелиться должна. Они это видят, привыкают к животным, к природе, к труду. В тот раз у нас один рабочий не доглядел, и теленок сдох, так наши ребята полдня здесь траур устроили. Детские дома обязательно должны иметь свои подсобные хозяйства, это большой плюс и большая польза для детишек.

Zakon.kz: – Из ваших воспитанников никто не попадал в полицию?

А. А.: – У нас ИДН даже не знает, где мы находимся, тьфу-тьфу, в добрый час будет сказано. ИДН – это где дети стоят на учете.

Zakon.kz: – Амина апай, спасибо большое за интервью. Что Вы хотите пожелать казахстанским женщинам?

А. А.: – Главное, чтобы наши женщины умели воспитывать своих детей, чтобы они не видели грязь, пьянку, убийства. У нас здесь есть ребенок, который видел, как его отец на глазах у детей распорол живот своей родной матери и вытащил из нее кишки. Одному было три года, другому пять и он сейчас заикается. Отец напился, полез на сестру, тут мать вышла, и он ее распорол у детей на глазах.

Берегите своих детей. Не надо гнаться за деньгами, бегать по подружкам, банкетам-манкетам. Занимайтесь детьми, оттащите их от телевизора, от компьютера, дайте им тепло души, ласку, это у них останется на всю жизнь.

Будьте сильными, терпеливыми, любите мужей своих. Женщина должна помнить, что если муж не будет ею доволен, то ворота рая для нее будут закрыты. Ну, соответственно и мужчина должен себя нормально вести. А то сейчас законы себе устроили, вторая жена, третья, четвертая… Я понимаю тех мужей, которые берут в жены вдов с двумя-тремя детьми, но они же таких не берут. Они девочек берут, молодых, которые им во внучки годятся. Они не думают, а на ком их сыновья женятся? Был же случай, когда отец бросил молодую жену и ее домой привел его сын. Что получилось? Дамбал-бажа (зятья, имеющие одну общую любовницу – Т. Н.) папа с сыном? Как жить будут?

…Самое страшное, мы не умеем думать о чужих бедах. Джип имеем, коттедж имеем и этим хвастаемся. А жизни там нет, а света там нет. Для чего тогда это богатство? Надо отвлечься от богатства, суеты, дочерей своих надо воспитывать, как положено, чтобы из них получились прекрасные мамы, прекрасные жены, которые могли бы дать хорошее потомство. Дай Аллах!

Торгын НУРСЕИТОВА