В Казахстане экологическая законодательная база нуждается в модернизации

На этой неделе в стенах отечественного правительства решали, куда Казахстан будет двигаться «в сторону зеленой экономики или останемся в коричневой (загрязняющей экономике. Ред.)». По случайному стечению обстоятельств такую же проблему на днях подняли в объединенной Европе. Только там не ставили вопрос ребром, а уже приняли стратегию (называется «Инновации для устойчивого развития: биоэкономика Европы». Ред.) по стимулированию так называемой биоэкономики. Таким образом, в сегодняшнем мире гонка за экологически чистую экономику обостряется. Следовательно, Казахстану предстоит решать не проблему модернизации и диверсификации своей экономики, а увязывать поставленную задачу максимум с современными экологическими стандартами.

Перед Казахстаном задача стоит немного сложнее. Не секрет, что мы в наследство от Советского Союза получили плохую экологию. Наиболее вопиющие факты: трагедия Аральского моря и Семипалатинский ядерный полигон, где счетчик Гейгера и сегодня продолжает пугать гостей. Кроме того, Казахстан сегодня относится к числу стран с быстрорастущей экономикой, что оказывает дополнительную нагрузку на окружающую среду. «Прирост ВВП сопровождается значительными выбросами загрязняющих веществ в окружающую среду. По имеющимся оценкам, около 75 процентов территории страны подвержено повышенному риску экологической дестабилизации», говорилось в проекте концепции по адаптации к изменению климата, разработанной Министерством охраны окружающей среды совместно с Программой развития ООН (ПРООН).

Следует также отметить, что в стране постоянно растет объем бытовых и промышленных отходов. В связи с чем остро встает вопрос их утилизации. К примеру, по озвученным в феврале прошлого года бывшим министром охраны окружающей среды (МООС) Нургали Садуакасулы оценкам, к 2020 году в Казахстане может накопиться 28 миллиардов тонн мусора.

«На протяжении многих лет объемы отходов в республике не уменьшаются, а, наоборот, наблюдается тенденция их увеличения. В настоящее время в республике накоплено более 23,6 миллиарда тонн, из них опасных отходов порядка 7 миллиардов тонн. Динамика образования отходов за последние 3 года: ежегодно в среднем утилизируется 20 процентов. А порядка 500 миллионов тонн в год остается в накопленных объемах», констатировал экс-министр.

Но самой тревожной тенденцией для нашей страны остается проблема выбросов в окружающую среду углекислого газа, который играет роль первой скрипки в процессе глобального потепления. По этому показателю Казахстан неожиданно для себя оказался в лидерах. Согласно докладу МООС, обнародованному в конце прошлого года, удельный выброс парниковых газов на единицу ВВП в Казахстане составил 3,38 кг/доллар. Это больше, чем в странах Европы и США, при этом потенциал нашей экономики слабее, чем у них. В связи с чем сегодня Казахстан напоминает паровоз, который выпускает много дыма и, соответственно, показывает КПД 4 процента.

«Казахстан должен встать на путь внедрения низкоуглеродной, или «зеленой», экономики, что позволит сократить выбросы парниковых газов и других вредных веществ, предотвращая и снижая загрязнение окружающей среды», говорилось в докладе Министерства охраны окружающей среды.

Заметим, что наша страна оказалась лидером в мире по выбросу парниковых газов еще в 2009 году. Тогда, как и сегодня, главными виновниками назывались энергетические объекты, работающие на угле. Причем данная тенденция обещает усилиться. «К 2010 году она (доля угля в генерации выбросов. Ред.) составит 63 процента, а к 2020 году 66 процентов в объеме валовых выбросов, образующихся от сжигания топлива», говорится по этому случаю в стратегическом плане Министерства охраны окружающей среды Республики Казахстан на 20112015 годы.

Нельзя сказать, что в республике не предпринимаются меры по повышению экостандартов. В том же стратегическом плане МООС на 20112015 годы утверждается, что «выбросы парниковых газов в Республике Казахстан в 1992 году составили 310 млн тонн, а в 2008 году 240 млн тонн СО2 эквивалента». Успех можно списать на сокращение из-за развала плановой экономики промышленных предприятий, но наблюдается и другая тенденция: проникновение в отечественную экономику новых технологий, снижающих нагрузку на окружающую среду. К примеру, биотехнологии, когда при добыче золота вместо токсичных веществ в бой идут бактерии. Однако подобные ноу-хау все-таки носят очаговый, а не массовый характер. На ситуацию может повлиять недавний визит главы государства Нурсултана Назарбаева в Германию, где были подписаны контракты на 4 млрд евро, которые предусматривают разработку редких металлов с использованием щадящих окружающую среду технологий.

В данном случае Казахстану имеет смысл равняться на Германию и другие страны Европы, которые на днях подписали документ по стимулированию биоэкономики. Суть ее состоит в использовании биотехнологий для производства товаров и продуктов питания из возобновляемых и вторичных (отходов) ресурсов. Появление биоэкономики связано с тем, что сегодня передовые ноу-хау не ограничиваются сельским хозяйством. К примеру, из органического сырья можно создавать даже пластмассу, которая широко используется в промышленности.

«Мы должны содействовать переходу от общества, основывающегося на углеводородном топливе, к «биообществу», используя исследования и инновации как двигатель. Это пойдет на пользу нашей окружающей среде, нашей продовольственной и нашей энергетической безопасности, а также будущей конкурентоспособности Европы», отметила член Европейской комиссии по научным исследованиями и инновациям Майре Гогхэган-Куинн.

По ее оценке, в Европе уже работает биоэкономика, оборот которой равен 2 трлн евро. Если брать во внимание ВВП 16 стран ЕС, который превышает 10,5 трлн евро, то объем биоэкономики составляет 2 процента от экономики Европы. И в перспективе эта цифра вырастет. Другой вопрос, во сколько обойдется миру и Европе биоэкономика? Пока европейские политики не озвучили смету расходов и полагаются на инвесторов. Для чего они формируют биорынок: общие правила игры для производителей биопродукции и их потребителей.

Биоэкономика предъявляет повышенные требования к сельскому хозяйству, она должна повысить свою производительность. Следовательно, речь должна идти не только о модернизации промышленных мощностей экономики, но и об аграрных реформах. Поэтому кроме своей основной задачи обеспечение продовольственной безопасности сельчанам предстоит поддерживать устойчивый рост экономики. Кстати, последнее обстоятельство оказывается в сильной зависимости от природных факторов. К примеру, в прошлом году Казахстан получил рекордный урожай зерна 29 млн тонн, не в последнюю очередь благодаря погодным условиям. Однако такое положение будет наблюдаться не всегда. Нетрудно представить, какие скачки цен в этом случае можно ожидать на рынках. Тем более что климат в последние годы преподносит сюрпризы. Убегая от «углеводородной экономики» и зависимости от стран ОПЕК, Европа может оказаться в «ловушке» матушки-природы.

Другой вызов носит демографический характер. По оценкам ООН, население мира к 2050 году вырастет до 9 млрд человек. Как утверждают эксперты, это приведет к тому, что потребность в продуктах питания увеличится на 70 процентов, а в электроэнергии на 100 процентов. Поэтому будущей экологической экономике предстоит еще справиться с подобной нагрузкой. Поэтому важно понять: почему Европа встала на путь построения биоэкономики? Все просто. По мнению экспертов, такой «экономический базис» позволит человечеству решить ряд проблем, с которыми не справляется традиционная экономика. Она усилит продовольственную безопасность (хотя этот пункт носит спорный характер. Ред.), поднимет генофонд нации, остановит деградацию окружающей среды, которая когда-нибудь приведет к катастрофе и поставит человечество на грань выживания. И самое главное биоэкономика может решить проблему истощения природных ресурсов: нефти, газа и т.д. Все это рисует радужные перспективы устойчивого роста как для стран, так и для их наций.

Говоря о биоэкономике, не стоит упускать из виду еще один элемент «зеленой экономики» альтернативную энергетику. По оценкам Международного энергетического агентства (МЭА), к 2050 году солнечная энергия потеснит традиционную. На нее будет приходиться до 60 процентов выработки электричества.

«Мы сможем производить гораздо больше электричества, чем сегодня, но основная его часть будет вырабатываться за счет технологий солнечной энергетики», считает глава подразделения источников возобновляемой энергии МЭА Седрик Филибер.

К примеру, в Европе альтернативная энергетика доведена до 6 процентов, в США до 3 процентов, в соседней России до 0,3 процента, в Казахстане этот показатель равен 0,02 процента. И проблема не в том, что у нас мало, а в том, что мы отстаем от других стран, где альтернативную энергетику рассматривают в качестве фактора устойчивого развития, который предопределит лидерство в XXI столетии. Так, по подсчетам крупного научного института в области геоэнергетики Fraunhofer Institute, стоимость солнечной электроэнергии в странах Ближнего Востока в пересчете составит порядка 8,1 тенге за 1 кВт/ч. Для сравнения: 1 кВт/ч в Алматы и области превышает 11 тенге.

В Казахстане тоже имеются зачатки экоэкономики. Несколько лет назад в стране появился первый завод по производству биотоплива. К примеру, в Бразилии доля такого топлива на рынке составляет 40 процентов, а у нас… закрылся завод. Причиной всему, по оценкам экспертов, стало законодательство, которое плохо регулирует биопродукцию на внутреннем рынке. В принципе, ситуация и сегодня не изменилась. Законы накладывают штрафы на нарушителей, но при этом не поощряют рост «зеленой экономики». В итоге крупные компании отделываются «легким шоком» и не горят желанием использовать передовые технологии, т.к. модернизация удовольствие гораздо дороже, нежели оплачивать счета Министерства охраны окружающей среды. Правда, ситуация в последнее время начинает меняться.

«Экологические налоги, которые мы хотим ввести по опыту Германии, распределят нагрузку следующим образом: налоги, которыми должны облагаться предприятия, причиняющие ущерб окружающей среде, должны потом перераспределятся для поддержки развития возобновляемых источников энергии. Тогда заработает принцип «загрязнитель платит», - сообщило бывшее руководство МООС.

Очевидно, что казахстанское законодательство нуждается в серьезных правках. И в данном случае имеет смысл поддерживать отечественное Министерство охраны окружающей среды, которое сейчас предпринимает усилия, чтобы уйти от ограничительных мер (когда все сводится к штрафным санкциям. Ред.) и перейти к стимулирующим инструментам по импорту экотехнологий. Их необходимость связана как с преимуществами «зеленой экономики», в числе которых низкая нагрузка на окружающую среду и улучшение здоровья нации, так и с борьбой за место под солнцем в мировой экономике XXI столетия. Поэтому важно понять, что любое промедление для казахстанской экономики будет дорого стоит. Поскольку в будущем придется сокращать разрыв с теми странами, которые уже сегодня вышли на траекторию экологического развития, формируют у себя биоэкономику и наращивают удельный вес альтернативной энергетики.

Таким образом, Казахстану приходится решать сразу несколько сложных задач. С одной стороны, проводить индустриализацию и диверсификацию экономики, а это очень хлопотное занятие, а с другой заниматься улучшением экологии. Для сравнения отметим, что Южная Корея и большинство «азиатских тигров» в свое время (в 6070-х годах прошлого века. Ред.) решали только проблему усиления потенциала своих экономик. Вторую часть задачи им приходится решать сегодня. Ситуация упрощается тем, что они достигли роста производительности труда, их предприятия прошли модернизацию, а сами они являются собственниками передовых «зеленых» технологий, снижающих нагрузку на окружающую среду.

Марат МАМАЕВ, Алматы