Казахстанские «мозговые центры» остались незамеченными в мире

В январе 2012 года в штаб-квартире ООН состоялась презентация ежегодного отчета «Рейтинг мозговых центров мира» (Global Go-To Think Tank Rankings), подготовленного Программой международных отношений Университета Пенсильвания (США). Представленный рейтинг аналитических стран мира за 2011 год базировался на анализе деятельности 6545 мозговых центров (трестов) (Think tanks), отобранных из 182 стран мира.

В результате был составлен топ-30 лучших в мире аналитических центров. В глобальном масштабе «мозговым трестом номер один» за 2011 год исследователи провозгласили вашингтонский Институт Брукингса (Brookings Institution). В первую пятерку вместе с ним включены британский Chatham House (Королевский институт международных отношений), Фонд Карнеги, Council on Foreign Relations (Совет по международным отношениям США) и Center for Strategic and International Studies (Центр стратегических и международных исследований в Вашингтоне). Из стран СНГ в списке представлена только Россия, от которой Московский центр Карнеги занял 21-е место, а Институт мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО РАН) – 24-е. Казахстана в этом списке нет, равно как нет и отечественных аналитических центров и в других рейтингах.

Если взять региональные рейтинги, в топ-30 по Центральной и Восточной Европе, возглавляемой Московским центром Карнеги (Россия), 4-е место занял МГИМО МИД РФ, 5-е – ИМЭМО, 9-е закрепилось за Центром экономических и финансовых исследований и разработок, 16-е досталось Институту США и Канады РАН, а Совет по внешней и оборонной политике и Независимый институт социальной политики получили 25-е и 30-е места соответственно. Другие страны бывшего Советского Союза были представлены азербайджанским Центром экономического и социального развития (15-е место), эстонским Центром политических исследований PRAXIS (21-е место), украинским  Центром Разумкова (22-я позиция) и грузинской Новой экономической школой (23-е место).

Если же посмотреть рейтинг топ-30 аналитических центров Центральной Азии, в нем из всех лучших аналитических центров, отобранных из 1198 организаций в Китае, Японии, Индонезии, Австралии, Сингапуре, Южной Корее, Малайзии, Тайване и странах Центральной Азии, только Узбекистан со своим Центром экономических исследований (ЦЭИ) оказался единственным представителем, заняв 25-е место. В целом в Глобальном рейтинге мозговых центров в региональном разрезе представлены Россия, Украина, Армения, Азербайджан, Узбекистан, чьи «мозговые тресты», заняв различные места в списке, закрепили свои позиции и повысили статус своих стран. Всего в мире насчитывается 6545 мозговых центров, разбросанных по разным регионам мира. Однако Казахстан в авторитетной «табели о рангах» отсутствует.

Напомним, что девизом ежегодного рейтинга, публикуемого с 2006 года, является цитата из Программы развития ООН, которая характеризует «мозговые центры» как «мост между знаниями и политикой».

В последнее время на медиапространстве все реже можно увидеть аналитические выкладки представителей отечественного экспертного сообщества. С чем это связано и есть ли реально в стране авторитетные аналитические структуры и эксперты, к мнению которых можно прислушиваться? Эти и другие вопросы задаются сейчас и в Астане, и в Алматы, и в странах дальнего и ближнего зарубежья.

Сама форма организации исследовательского и экспертного сообщества – мозговые центры (тресты) – появилась в начале ХХ века в США. В этом отношении показательно мнение Ричарда Н. Хаасса, директора отдела политического планирования Государственного департамента США (Director of Policy and Planning at the State Department), высказанное им в 2003 году, где он указал, что мозговые центры – чисто американский феномен. В большинстве других стран мира роль подобных институтов незначительна. Вместе с тем динамично меняющаяся ситуация как в мире, так и в отдельно взятых странах демонстрирует растущую потребность у руководства стран в качественной аналитической продукции. Не стал исключением Казахстан. И при этом востребованность проявляется сразу в нескольких направлениях.

Интерес Астаны к качественному анализу сложившейся ситуации в социально-экономической, общественно-политической и иных областях закономерен, так как без грамотного анализа, определения рисков и выявления основных трендов развития той или иной сферы невозможно успешное развитие нашей республики.

Со стороны Алматы наблюдается аналогичная ситуация, отличная от астанинской только тем, что город, несмотря на потерю статуса столицы страны, продолжает оставаться финансовым, культурным центром республики. Кроме того, именно в этом городе сосредоточены преимущественно аналитические организации, снабжающие своей продукцией столицу и регионы нашей страны. Для иностранных компаний, равно как и для стран, имеющих свои интересы в экономической, политической, культурной и иных сферах жизнедеятельности нашей республики, потребность в качественных материалах автоматически возрастает со степенью интегрированности Казахстана в международное сообщество.

Вместе с тем сама потребность в аналитиках не афишируется. Поэтому вряд ли можно привести статистику по востребованности в специалистах данного профиля. Однако в целом спрос на грамотные аналитические материалы по наиболее актуальным темам сохраняется и имеет тенденцию к росту. Сегодня продолжают оставаться востребованными как финансово-экономические, так и социально-политические исследования.

На сегодняшний день ситуация на отечественном аналитическом рынке характеризуется рядом параметров. Во-первых, уже стала явной тенденция различных организаций представлять свои труды, равно как и самих себя, в качестве аналитических структур. При этом вряд ли широкому кругу общественности удастся ознакомиться с продукцией подобного рода организаций. С одной стороны, это резонно – ведь они работают на конкретного заказчика и поэтому им нет надобности афишировать свои труды. Однако, не увидев продукции подобного рода заведения, вряд ли кто-то сможет дать оценку ее профессионализму и соответствию организации статусу аналитической структуры в общепринятом смысле этого слова. Но произошедшие в недавнем прошлом события демонстрируют, что Астана не была подготовлена к ним, равно как и отечественные аналитические центры, в чьи задачи входит выявление, изучение сложившейся в регионах ситуации и определение мер по сохранению стабильности в стране.

Так, Казахстанский институт стратегических исследований при президенте РК (КИСИ), Институт мировой экономики и политики (ИМЭП) при Фонде первого президента РК, Национальный аналитический центр при правительстве и Национальном банке Республики Казахстан, всевозможные информационно-аналитические центры при акиматах крупных городов и областных центров и другие на протяжении последних нескольких лет сконцентрировали свою деятельность на выпуске материалов, в которых отсутствует объективная оценка сложившейся ситуации в стране, равно как и рекомендации по решению вопросов, способных впоследствии стать проблемами в рамках всей республики. В этом плане события, связанные с популяризацией национал-патриотизма, религиозного экстремизма, терроризма (события в Актау, Актобе, Таразе. – Ред.), и игнорирование социально-экономических проблем (в городе Жанаозен. – Ред.) наглядно показали, как государственные аналитические структуры могут анализировать ситуацию в регионах, выявлять актуальные социально-экономические и общественно-политические вопросы и определять тренды дальнейшего развития ситуации.

Дабы не обидеть госучреждения, нужно отметить, что и негосударственные организации, претендующие на роль аналитических центров, также «прохлопали» назревающую ситуацию в регионах, сохраняя хорошую мину и делая заявления о дежурных общеизвестных проблемах, не имея при этом на руках реального фактологического материала по обстановке в регионах и отдельно взятым сферам экономики страны.

Также, как показывает практика, подобные организации имеют мало общего с аналитическими структурами (мозговыми центрами) с присущими им атрибутами, где первое место занимает кадровый состав, являющийся основным в определении статуса той или иной организации, претендующей на звание «мозгового центра». Впрочем, в оценке кадрового потенциала не надо «глубоко копать», а можно просто взглянуть на руководство организации. Так, если главой структуры является специалист, долгое время работавший в МИДе, то и основной «костяк» организации, по логике, будут составлять бывшие работники внешнеполитического ведомства с уже понятным креном на внешнеполитическое направление. В то же время, если главой структуры является академическое лицо, то и окружение его будет состоять сплошь из научных работников. А если принимать во внимание, что многочисленные кандидаты и доктора наук являются по своей сути теоретиками, не имеющими опыта практической работы, далекими от аналитики, становится понятным характер выпускаемой организацией продукции.

Надо отметить, что кадровый состав научно-исследовательских организаций во многом подбирается не по профессиональному уровню, а по «нужности» людей, которые лично       (или их родственники в столице) могут пригодиться в перспективе или являются друзьями/родственниками руководства организаций. Порой в составе подобного рода организаций можно встретить людей, по своей профилирующей специальности не соответствующих самому статусу научно-исследовательской структуры. Однако руководству виднее, как проводить кадровую политику.

В результате из аналитических структур, находящихся под патронажем государственных органов, в адрес своих «кураторов» поставляются материалы низкого уровня, которые вдобавок ко всему имеют тенденцию сглаживания действительно существующей ситуации по тому или другому аспекту изучающихся проблем. В итоге заказчик не только не получает качественной аналитической продукции, но и не владеет информацией о действительном положении дел в той или иной отрасли. Как следствие – принимаемые решения по многим параметрам не являются эффективными, а иногда и носят противоречивый характер по отношению к существующим реалиям.

По статусу и источникам финансирования отечественные институты, фонды, центры и т.д. подразделяются на государственные (или вариант – с государственным участием) и негосударственные (вариант – аффилированные с тем или иным структурным подразделением министерства, чиновником высокого ранга). И если признанные госструктуры, к примеру, Казахстанский институт стратегических исследований при президенте РК (КИСИ), Институт мировой экономики и политики (ИМЭП) при Фонде первого президента РК, Центр военно-стратегических исследований (ЦВСИ) и другие получают финансирование из бюджета, то другие за редким исключением получают финансирование по грантам как от государства, так и от международных организаций.

Вместе с тем есть и иные структуры, создаваемые под определенных заказчиков и реализующие их проекты как в отношении информационно-аналитического обеспечения, так и в формировании «благоприятного информационного фона», гарантирующего своему «патрону» нужный «вес» в верхах, оправдывая перед руководством его недоработки и восхваляя его достижения на профессиональном поприще. Их финансирование является показателем уровня проводимых исследовательских работ и направлено не только на оплату, но и на поддержание уровня специалистов в курируемых «патроном» других организациях и учреждениях. В кадрах здесь можно увидеть как профессионалов, так и «нужных» людей. Однако процент последних в подобных центрах относительно мал, а наличие «посторонних» не является балластом для эффективной деятельности организации. Вместе с тем, как показывает практика, если на начальном этапе подобные научно-исследовательские организации приоритетом своей деятельности видели разработку информационно-аналитических и аналитических материалов, то впоследствии основной вектор их деятельности сводился к разного рода PR-акциям, демонстрирующим, с одной стороны, правильность и эффективность принимаемых решений и действий их кураторами, с другой – свою деятельность, направленную на очередное напоминание окружающим о своем существовании.

И, наконец, как бы ни хотели представители отечественных аналитических центров позиционировать себя на уровне международных экспертов, реальная ситуация говорит об обратном. Да, есть структуры, гордо носящие звание стратегических, аналитических, научно-исследовательских, но они известны только внутри страны, от силы в Центральной Азии и в некоторых городах СНГ. При этом сегодня независимых аналитических организаций в стране нет, а действующие научно-исследовательские структуры могут существовать только с участием государства, групп влияния или отдельных политических деятелей, которые понимают, что эффективными бывают не только административные меры, но и эффективная работа, снабженная качественным информационно-аналитическим обеспечением.

В связи с этим встает резонный вопрос: а нужны ли подобные организации молодой, развивающейся республике, имеющей здоровые амбиции по отношению к занятию достойного места среди развитых стран мира? Ведь если Казахстан старается стать конкурентоспособной страной, может быть, стоит задуматься и о конкурентоспособных аналитических структурах, способных обеспечивать своими материалами руководство государства, а также стать авторитетными «Think tanks» в мировом сообществе.

Андрей КОРОЛЕВ, Алматы