Кооперация выступает панацеей от глобального кризиса

В многочисленном полку российских политологов Алексей Власов один из немногих, кто не склонен заниматься политическим фантазированием. Он реалист до мозга костей. И поэтому его оценки текущей ситуации, как и сделанные на их основе выводы, чаще всего оказываются верными. А следовательно, заслуживающими внимания.

– Алексей, скажем так, у нас складывается некое двоякое впечатление от декларируемого нашими президентами Евразийского союза. Когда создавался Таможенный союз, российского представительства в нем было больше. Что вызывало у нас в стране обоснованные нарекания со стороны части граждан. Шли разговоры о том, что следовало бы и вовсе отказаться от такого неравноправного партнерства. А сейчас, когда мы создаем Единое экономическое пространство, у нас равное представительство. Один к одному. Это уже иной формат. И этот формат, выходит, несет меньше угрозы Казахстану, нежели тот, что был?

А если еще и координирующий центр Единого экономического пространства будет находиться в Астане и отсюда будет координироваться его деятельность, то в таком случае и вовсе не придется говорить о неких угрозах. Как вы полагаете?

– Я думаю, настал момент говорить не об угрозах, а о преимуществах. Угроза подразумевает необходимость защищаться. А союз – это не что иное, как честное, прозрачное объединение, работающее на нашу конкурентоспособность.

– Под словом «угроза» мы подразумеваем имперские мотивы со стороны России. Восстановление СССР в том или ином формате, озвучиваемое частью российских политиков.

– Восстановление СССР сейчас невозможно ни в каком формате, ни в идеологическом, ни в политическом. Перед Россией не ставится задача восстановления империи. Стоит задача создать поле, в котором будет доминировать интеграционный потенциал, работающий и на интересы России, и на интересы других стран, которые войдут в это пространство.

– Другой вопрос. В связи с участившимися разговорами о скором начале новой волны мирового кризиса не кажется ли вам, что это может привести к новому переустройству мира, краху еврозоны и американского доллара?

– У американцев есть другие инструменты, способные спасти национальную экономику. Маленькая победоносная война может для них быстро все исправить. У Европы таких возможностей нет. Инвесторы не верят в перспективу евро. И это очень тревожный симптом, подтверждающий тот факт, что глубина проблем Европы гораздо больше, чем пишут об этом журналисты.

– Полагаю, что в свое время предложение нашего президента о создании новой мировой валюты было в первую очередь адресовано Китаю. Но сегодня Китай дает ясно понять, что он не намерен спасать Европу…

– Из мирового кризиса невозможно выбираться в одиночку. Поэтому Китай может оказаться следующим на очереди. Возможности для роста китайской экономики за счет дешевой рабочей силы практически исчерпаны. Значит, неизбежно будет сокращаться рост ВВП, произойдет общее замедление темпов роста китайской экономики, сократятся потребности Китая в покупке сырья. А это сразу скажется на главных энергетических донорах Китая – Казахстане, Туркменистане, России. Падение цен на энергоносители может повлечь за собой очень серьезные последствия для наших государств. Год или полтора наши страны еще могут протянуть, но если ситуация затянется на три года, то следует ожидать худшего.

– Касаясь темы маленьких победоносных американских войн, хотел бы сказать, что весь мир уже испытывает недоверие к доллару. Многие избавляются от него. Кто-то закупает золото. А что будет, если эта тенденция примет масштабный характер?

– Если внимательно следить за динамикой курса золота, то становится ясно, что ресурс его уже исчерпан. Достигнут ценовой потолок. Поэтому как только инвесторы осознают, что золото не является надежным вложением и не дает гарантии прибыли, они снова начнут приобретать доллары. Потому что человечество не придумало еще альтернативы данному финансовому инструменту.

– А не является ли в этой связи создаваемое нашими президентами Единое экономическое пространство в определенной степени защитой от внешних угроз?

– Думаю, это защита в первую очередь от финансовых рисков.

– В декабре наша страна отмечает двадцатилетие независимости. Какую бы вы дали оценку пройденному Казахстаном пути?

– Трудный путь. Как и во всех постсоветских странах. Безусловно, главным олицетворением успеха и развития Казахстана является Астана и все ее прекрасные достопримечательности. Также показателем успеха является сохранение межэтнической стабильности. И многое здесь зависело от правильно избранной стратегии реформ. Потому что найти среди 130 этносов баланс интересов и сохранить при этом стержень государственности очень нелегко. Назарбаев и казахстанское общество в целом смогли это сделать.

– Какова роль Ассамблеи народа Казахстана в этом?

– Роль ее будет повышаться. Так как сейчас вирус национализма все сильнее внедряется в молодежную среду. Думаю, ассамблея должна выполнять важнейшую мониторинговую функцию на местах, измерять температуру межэтнических настроений и своевременно предлагать модели решения наиболее острых проблем в этой сфере.

– Касаясь темы национализма. В нашем обществе бытует мнение, что казахстанцы зачастую оглядываются на Российскую Федерацию. И все, что происходит там, каким-то образом впоследствии воспроизводится у нас. Так ли это на самом деле?

– Я бы не абсолютизировал подобное видение. Национализм – это общая тенденция, распространенная в наше время везде. Этот вирус является своего рода ответом на глобализацию. За ним кроется желание поделить всех по принципу «свой – чужой».

– И последний вопрос хотелось бы задать по государственному языку. Пожалуй, это самая актуальная проблема на сегодняшний день. Как вы думаете, насколько правомерны заявления представителей казахской интеллигенции о необходимости изучать и знать государственный язык?

– Я думаю, в свое время Назарбаев в этом контексте выдвинул очень правильное предложение. А именно – развивать казахский, сохранять русский и учить английский. Вот эта формула триединства языков, по-моему, и есть решение многих вопросов.

– Полагаю, с созданием Единого экономического пространства русский язык по определению не потеряется. Он будет выполнять свои коммуникативные функции в общении между представителями трех государств.

– Да, а что касается казахского языка, то его необходимо учить, вот и все. На эту тему надо дискутировать и решать ее.

Серик МАЛЕЕВ, Алматы