Этот материал – попытка осмысления того, что происходит в Казахстане на тему ущемленного положения казахского языка и вокруг него. Поводом для него стала статья президента Фонда Болатхана Тайжана Мухтара Тайжана, появившаяся в Интернете на сайте Zonakz.net, у которой я и позаимствовал название.

Сначала несколько слов о тезисах господина Тайжана. Я позволил себе препарировать его статью, чтобы, отжав «воду», выделить главное из сказанного, а затем попытался понять, зачем и почему оно произнесено. Сразу оговорюсь, что не сомневаюсь ни в искренности Мухтара, ни в том, что все написанное им продумано, выстрадано и говорится ради блага казахов и их будущего.

Что сказал Мухтар Тайжан

Тезисы были высказаны следующие (выделения сделаны М. Тайжаном — ред.).

«В стране языковое пространство одно, следовательно, чем больше в нем будет одного языка (казахского), тем меньше в нем будет другого (русского). Ведь чем человек будет больше применять казахский язык, тем меньше этот же человек будет применять русский язык. Это же ясно. Таким образом, в процессе расширения сферы применения казахского языка неизбежно сузится сфера применения русского языка».

«Другие утверждают, что казахский язык отстал от жизни, что невозможно на нем иметь науку, медицину, производство и т.д. Я считаю, что это остатки рабского мышления о своем народе и языке, и это не имеет ничего общего с реальностью!»

«Другие уважаемые и заслуженные перед страной деятели утверждают, что надо бороться с авторитаризмом, монополизмом, решать экономические, социальные вопросы, что не язык — наша главная проблема. Считаю, что это опасное заблуждение. Все мы сторонники демократии, правового государства, рыночной экономики, но если все это мы построим в Казахстане, в котором не будет процветать казахский язык, развиваться наша культура, все это будет бессмысленно!»

«Более того, считаю, что ключ ко многим социальным проблемам лежит в том числе через казахское мироощущение. Чем больше в стране будет казахского языка, культуры, истории, тем выше будет общегосударственный патриотизм, тем зрелее будет гражданское общество, гражданская ответственность! Тем громче будут задаваться вопросы о том, что если мы такие богатые, то почему такие бедные? Думаю, что это и есть главная причина идеологического сдерживания роста казахского самосознания при помощи официальной «многонациональности».

«Поэтому считаю, что мы сможем стать полноценным успешным, демократическим и правовым государством только со своим национальным лицом, и в первую очередь, казахским государственным языком. Не за один день, конечно, но в течение ряда лет в наших демографических условиях и при грамотной и планомерной политике — можно обучить население нашему языку. Но на этот путь надо становиться сегодня».

«Именно при помощи административных мер нации мира сохраняют свою идентичность в условиях глобализации. Я специально смотрел законодательства разных стран. В Нете полно законов о языках, конституционных записей и о национальном языке и культуре, международных конвенций о правах нацменьшинств (диаспор по-нашему). Так почему же нам, казахам, на своей земле, которую мы ни у кого не завоевывали, нельзя повторить мировую практику в национальном строительстве? Почему нас в этом случае называют «националистами»?»

Кроме вышепроцитированного, Мухтар Тайжан сказал много другого, в том числе «наехал» на оппозицию, которая в вопросе казахского языка якобы стоит на одной с «Ак ордой» позиции, опроверг причастность к появлению письма 138-ми Администрации президента РК, предупредил, что доля казахов в общей численности населения страны постоянно растет, упрекнул власти, что именно они виноваты в бедственном положении казахов и, наконец, обратился к неказахам с просьбой понять и признать правоту тех, кто требует ущемления русского языка, чтобы дать простор казахскому языку.

Но эти достаточно провокационные и/или дискуссионные высказывания президента Фонда Болатхана Тайжана мы не будем разбирать и анализировать, так как они вторичны по отношению к выделенным нами тезисами, являются их развитием и продолжением. Зато последние есть смысл изучить внимательно.

Комментарий к первому тезису

Первый тезис Мухтара Тайжана, что поскольку языковое пространство в стране единое, то чем больше в нем будет одного языка (казахского), тем меньше в нем будет другого (русского) основан на механистическом, я бы даже сказал, вульгарном понимании вопроса. Здесь не учтено как минимум три фактора.

Во-первых, основная часть информации небытового характера хранится, используется и распространяется в Казахстане на русском, а в последние годы — на английском языке. Значит, чтобы увеличить долю казахского, нужно предпринять титанические усилия по переводу всей этой накопленной информации на казахский язык, иначе случится катастрофа: знающие только государственный язык будут отсечены от всего этого массива. Последствия этого предсказать несложно.

Во-вторых, Казахстан вписан экономически в мировую экономику, более того, занимает в ней нишу поставщика сырья, вырваться из которой он безуспешно пытается третье десятилетие. Это означает, что мы открыты всем ветрам глобализации, в том числе такой ее тенденции, как геометрический рост потока информации. То есть если Казахстан хочет преуспевать, ему придется переводить на казахский не только уже накопленную информацию, но и вновь поступающую, и во все большем объеме.

В-третьих, носителем языка всегда является человек, и если русский язык в стране будет, по версии Тайжана, убывать, а казахский прибывать, результатом этого станет, более того, уже становится увеличение количества казахстанцев, знающих только казахский язык. А это означает, что они окажутся зажатыми исключительно внутри страны и как носители информации, и как рабочая сила, и как представители своей нации. Выгодно ли это для страны? Тем, кто будет править в стиле «управляемой демократии», вполне возможно, но самим гражданам? Сильно сомневаюсь.

Но самое странное заключается в том, что Мухтар Тайжан, ратуя за развитие и продвижение казахского языка, сам не верит в него. Ведь по логике, если казахский язык действительно настолько силен, могуч и перспективен, как говорит президент фонда, то ему не страшны другие языки, и он легко их переборет, тем более на территории, где он не только является коренным, но и имеет статус государственного!

Из всего этого можно сделать только один вывод: будучи патриотом казахского языка, ратуя за его всемерное развитие и распространение, господин Тайжан хочет действовать силой, потому что понимает или чувствует слабость казахского языка по отношению к другим. То есть идея административно-силового ограничения хождения русского языка родилась как результат слабости не только казахского языка, но и тех, кто эту идею продвигает и поддерживает! Слабости и политической, и идеологической, и даже лингвистической, раз они не видят проблемы, связанные с состоянием самого казахского языка.

Но вот тут возникает закономерный вопрос: а насколько верен выбор основного противника государственного языка, сделанный Мухтаром Тайжаном? Он считает таковым, в первую очередь, русский язык, во вторую очередь, тех, кто не хочет учить казахский. Но ведь знать или не знать какой-то язык или вообще отделываться мычанием — это право, а не обязанность человека. И если, допустим, я считаю достаточным знать английский и русский, кто может мне это запретить? И вообще, есть ли смысл искать виноватых в том, что казахский язык не стал подлинно государственным? Не лучше ли заняться развитием и продвижением казахского?

Комментарий ко второму тезису

Следующий тезис Мухтара Тайжана: утверждения, что казахский язык отстал от жизни, что невозможно на нем иметь науку, медицину, производство, являются остатками рабского мышления о своем народе и языке, и это не имеет ничего общего с реальностью! Оставляем на совести президента Фонда Болатхана Тайжана эти слова, но попробуем прикинуть: сколько нужно времени, усилий и ресурсов, чтобы перевести казахстанскую науку, медицину и производство на казахский язык?

Мало того, что перевести, так еще и добиться, чтобы оные наука, медицина и производство не загнулись, не оторвались от остального мира и соответствовали требованиям времени! И это при том, что ныне, используя в качестве основного русский язык, они отнюдь не процветают, а скорее прозябают, если не сказать хуже. Двадцать лет? Тридцать? Или, может быть, всего пять? Понятно, что в данном случае уверенность заявлений господина Тайжана происходит оттого, что лично он ни за что не отвечает, а посему никакой ответственности за свои слова нести не будет.

Комментарий к третьему тезису

Третий тезис говорит о том, что главная проблема сегодня — это языковая, и, соответственно, ее решение имеет приоритет над борьбой с авторитаризмом и монополизмом, решением социальных и экономических вопросов. Более того, если верить Мухтару Тайжану, то все мы сторонники демократии, правового государства, рыночной экономики, но если все это мы построим в Казахстане, в котором не будет процветать казахский язык и развиваться наша культура, все это будет бессмысленно!

Начнем с того, что, как выяснилось за последние годы, отнюдь не все казахстанцы сторонники демократии и светского государства. Более того, судя по тому, как развиваются события в стране, многие, особенно казахскоязычные казахи, разочаровались и в правовом государстве (хотя бы потому, что его обещал Назарбаев и даже вроде построил, но справедливости у нас не добиться), и в рыночной экономике (потому что не адаптировались к ней). Ведь рыночная экономика нужна только тем, кто умеет, может и готов самостоятельно в ней «плавать». Остальным же по душе нечто пусть и авторитарное, но зато обеспечивающее какой-то прожиточный минимум.

Отбросим наши сомнения и предположим, что завтра или послезавтра все без исключения граждане страны начали говорить на казахском, более того, позабыли русский. Что от этого изменится? У Мухтара Тайжана прибавится гордости за свой народ и государство? Несомненно. Но что еще? Ведь одним языком жив не будешь, а значит, все равно придется решать проблемы. Следовательно, проблема языка и необходимость бороться за демократию и против авторитаризма лежат не в одной плоскости. Но если так, то зачем путать божий дар и яичницу?

Комментарий к четвертому тезису

Четвертый тезис президента Фонда Болатхана Тайжана о том, ключ ко многим социальным проблемам лежит, в том числе, через казахское мироощущение. Чем больше в стране будет казахского языка, тем выше будет общегосударственный патриотизм, тем зрелее будет гражданское общество и гражданская ответственность!

Опять нелогичная увязка одного с другим — с каких пор знание какого-либо языка, во-первых, дает мироощущение? Оно может ему способствовать, без знания языка невозможно проникнуться соответствующим мироощущением, но не более. А во-вторых, чем казахское мироощущение патриотичнее казахстанского и есть ли какая-то ущербность в мироощущениях русскоязычного гражданина, считающего Казахстан своей Родиной и не собирающегося ее покидать несмотря ни на что? И потом, зрелость гражданского общества, повышение гражданской ответственности имеют много источников и путей их формирования, и как-то мне не кажется, что знание именно казахского языка является среди них главным, решающим.

Комментарий к пятому тезису

Пятый тезис Мухтара Тайжана о том, что Казахстан может стать полноценным, успешным демократическим и правовым государством только со своим национальным лицом и, в первую очередь, казахским государственным языком, тоже можно критиковать, но тут есть очень важный момент. Этап, когда происходило формирование национального государства, прошли все основные западные демократии, за исключением разве что США и Канады. Вопрос в том, надо ли нам идти по этому пути или мы можем использовать опыт США?

Там, напомню, сотни наций и национальностей все же удалось сплотить, создав американца, который хоть и помнит о своих корнях, но является патриотом своей страны и имеет право говорить на любом языке и даже не знать английский, но при этом совершенно не страдать от этого и пользоваться теми же гражданскими правами, что и англоязычные американцы.

Комментарий к шестому тезису

Последний тезис Мухтара Тайжана, который я выделил, утверждает, что именно при помощи административных мер нации мира сохраняют свою идентичность в условиях глобализации. Здесь я хотел бы обратить внимание на увлечение президента Фонда Болатхана Тайжана административным ломом, хотя он не чиновник, а также на то, что он почему то считает возможным его применение к такому чувствительному вопросу, как языковой. Ведь одно дело применить силу к хулигану или бандиту и другое дело — к человеку, который по каким-то причинам не может или даже не хочет учить казахский язык или заставлять это делать своих детей.

Известно, что существует обратная зависимость между реальной силой и увлечением административными методами. Чем слабее человек или государство, тем чаще они прибегают к силе. Это, увы, закон нашей жизни.

Подводим итоги

Признавая право Мухтара Тайжана иметь свое мнение относительно того, в каком положении находится казахский язык, как и за чей счет его следует продвигать и развивать, в том числе его право требовать сокращения административными мерами сферы применения русского языка, нельзя не отметить что он действует с позиции слабого. Но в таком случае приходится сделать вывод, что хочет он того или не хочет, но в итоге идеи и действия его самого и его единомышленников — это попытка стать сильными, получить приоритет над русскоязычными казахами и неказахами, подавить их. И даже если они этого сами не хотят, то это захотят сделать другие, кто сегодня рядом с ними или присоединится к ним позднее.

В результате борьба за продвижение и развитие казахского языка вольно или невольно превращается в борьбу против русского языка и за его ограничение. А отсюда уже недалеко до вывода, который буквально напрашивается на язык: тема казахского языка поднимается той казахскоязычной частью казахстанской элиты, которая оказалась неконкурентоспособной по сравнению с русскоговорящей частью, которая была отстранена от власти и теперь рвется к ней.

Но если это так, то в раздробленном, раздираемом клановыми, региональными, социальными, политическими, религиозными противоречиями казахстанском обществе расширяется еще один разлом, теперь уже языковой, как будто нам было мало предыдущего. А поскольку вопрос языка касается всех без исключения казахстанцев и каждый день, попытка превратить его в главную проблему страны приведет к тому, что начнется поляризация, которая добром не закончится.