А.Фазылжанова:Мы сейчас находимся на этапе выбора нового национального алфавита

Естественная адаптация иноязычных слов к казахскому языку находится под угрозой полной утраты. Заместитель директора Института языкознания МОН РК Анар Фазылжанова предлагает завести снова почти остановленный механизм, пишет газета "Мегаполис". – Анар Муратовна, 2025 год, конечно, далеко, но надо ли тянуть с переходом на латиницу до последнего? Азербайджан захотел – сделал. Узбекистан – тоже.  – Но сейчас азербайджанские учёные, с которыми мы встречались для изучения опыта смены алфавита, признают, что переход осуществлялся очень тяжело: страна находилась в экономическом кризисе, и одного духовного подъёма оказалось недостаточно. В Узбекистане быстрый переход с кириллицы на латиницу обернулся неоднократным реформированием графической системы языка. Глава нашего государства не ошибся, отложив переход на новый алфавит до лучших времён. Сейчас они как раз настали. Скажем, Азербайджану пришлось преодолевать большие трудности в связи с переводом на новую графику художественной литературы, учебников. Это же гигантский труд для начала 2000-х годов, когда компьютеры в СНГ только стали появляться. А сегодня достаточно сделать хорошую программу для перекодировки текстов с кириллицы на латиницу, и дело пойдёт очень быстро. – На каком этапе подготовки мы находимся? – На этапе выбора нового национального алфавита. Приходится анализировать большое количество вариантов, предложенных специалистами разных профессий, студентами, школьниками, пенсионерами. Условно эти варианты можно разделить на две группы. Первая сориентирована на потребности пользователей компьютерной техники. А вторая, поддерживаемая лингвистами, – на фонетико-фонологическую, графемную базу государственного языка. По нашему мнению, новая графика должна отражать всё богатство его звуковой системы, а также заимствованные звуки для передачи иноязычных слов на письме. Как известно, в казахском языке нет звуков «в», «ф» и некоторых других. Но они есть в заимствованных словах. Как можно отобразить их на письме, не имея специальных графем? А стремление максимально приблизить алфавит к компьютеру неизбежно приведёт к снижению грамотности населения. Мы, лингвисты-казаховеды, уже сейчас бьём тревогу и готовы доказать, что не язык надо подстраивать под технику, а как раз наоборот. Зачем писать «ә» как «ае», а «ғ» как «gһ», если можно предусмотреть недостающие буквы на клавиатуре? Разве турецкое Ş, например, не удобнее, чем sch? Недавно мы провели уникальный лингвистический эксперимент. Его участники (эксперты) сначала читали тексты, выполненные с помощью трёх разных алфавитов, затем им предложили сделать перекодировку текста, набранного на кириллице, с одной графической системы на другую, и, наконец, воспроизвести аудиозапись с использованием трёх разных вариантов графики. Таким образом мы устанавливали «времяёмкость» каждого алфавита. Термин ввёл Ахмет Байтурсынов, создавший казахский алфавит на арабице. По окончании эксперимента были названы самые удобные и самые неудобные для написания и прочтения графемы. Многим оказались не по душе диграфы и триграфы – сочетания двух или трёх букв, обозначающих один звук. По общему мнению, они усложняют и письмо, и его восприятие. Надежда Сидоренко



Источник: