Казахстанская модель межнациональных отношений прошла испытание временем

На следующей неделе, 18 апреля, в казахстанской столице пройдет XVII сессия Ассамблеи народа Казахстана (АНК), которая приходится на 20-летие независимости республики. В связи с этим представляется хорошая возможность подвести основные вехи межнациональным отношениям в Казахстане. Главный вывод состоит в том, что за все это время в стране не было крупных столкновений на национальной почве, подобных тем, что наблюдались в других государствах постсоветского пространства. Фактически модель межнациональных отношений стала нашим конкурентоспособным преимуществом.

Эпоха перемен

Независимость Казахстана, как ни печально признавать, началась с демографической убыли. В первую десятилетку страну покинуло 1,6 млн человек. Пик пришелся на 1994 год, когда из республики на ПМЖ выехало 4,606 тыс. наших соотечественников. Однако именно этот факт дал неожиданные политические рецидивы. Российские националисты, в частности Жириновский, обвинили Казахстан в притеснении некоренного населения, иными словами, в «пристрастной» национальной политике.

При этом они не обратили внимания на то, что в советском Казахстане проживало более 16 млн человек, 40 процентов из них – русские. Это порядка 6 млн человек. Получается, что «чемоданные настроения» охватило 1,6 млн человек (за первые 10 лет. – Ред.), или 10 процентов населения, проживавшего на территории республики в советское время. Причем не все они были русскими, среди них – немцы, украинцы, поляки. В абсолютных показателях 1,6 млн человек выглядят впечатляюще, но если цифры перевести в относительные, то приемлемо для той ситуации и того времени.

В других республиках Центральной Азии процент русских был на порядок ниже, зато отток нескольких сот тысяч человек в структуре населения действительно напоминал библейский «исход народов». Поскольку прослойка этой национальной группы сильно исхудала в структуре населения. Таким образом, российские националисты играли с цифрами и позволяли себе безответственные заявления в адрес Казахстана.

В «шальные 90-е» годы Казахстан унаследовал межнациональную модель СССР, которая в последние годы существования «Империи зла» источала кризисы. Волнения на межнациональной почве захлестнули все союзные республики. Марксистко-ленинская, а правильно сказать, сталинская модель межнациональных отношений, выдержанная в духе классовой непримиримости, не работала. Она стабильно существовала только в условиях тоталитарной системы со своей идеологией подавления личности и больших социальных групп. Поэтому вполне понятны те пессимистические ожидания, которые господствовали среди русскоязычной части населения Казахстана сразу после развала Советского Союза. При старой межнациональной модели, но в новых условиях они не видели гарантий для себя в независимой республике.

Другой вопрос: насколько уместно делать оценки о геноциде и преследовании по этническому признаку на основе заявлений русских националистов? На наш взгляд, такой подход оторван от действительности. Более того, он отражал популистские настроения в российском обществе, где привыкли считать, что все «младшие братья» сидят на шее «старшего брата». А как развалился СССР, так «старших» родственников стали на постсоветском пространстве теснить и выдавливать.

Индикатором межнациональной ситуации может служить не русская часть населения бывшей КазССР, которой было куда податься после развала СССР, а корейская диаспора. В отличие от немцев, к примеру, они утратили связь со своей исторической родиной, то есть отношения со своей родней за рубежом, знание языка, специфический национальный менталитет – все то, что позволило бы им быстро стать частью корейского общества. Кроме того, в начале 90-х годов в Южной Корее шли бурные политические процессы, закончившиеся переходом от авторитаризма к современной демократии. И уж точно – в тот период времени казахстанских корейцев в Сеуле никто не ждал, а на севере Корейского полуострова и подавно. Пхеньян тогда прямым курсом двигался к своему «голодному периоду» существования. Понятно, что лишние едоки – нежелательны.

Куда в таком случае было податься казахстанским корейцам? Получается, что некуда. У них не было «запасного аэродрома», в отличие от представителей других диаспор, проживавших на территории нашей страны в советский период. Единственное направление – Россия. Поэтому их этномотивация зависела от межнационального климата в независимом Казахстане. Если он благополучный, то какой смысл покидать республику, а если нет – то в качестве «третьей родины» для них могла бы послужить соседняя Россия. Но парадокс: за годы независимости доля корейской диаспоры существенно не изменилась. Если в 1989 году численность корейцев составляла 103 тысячи человек, в 2009 году – 100 тысяч человек. Еще лучше ситуацию иллюстрируют курды, которым с развалом СССР тоже некуда было податься. В период с 1999 по 2009 год их численность выросла на 17 процентов – с 32764 до 38325 человек. Это наш ответ Чемберлену – «Жириновским и Ко».

В годы репрессий казахи, пережившие великий джут, помогали всем тем, кого сталинская политика забросила в голую степь, чтобы они выжили и выжили их потомки. Но чтобы кто-то и кого-то преследовал по национальным мотивам в период независимости – это плод больного воображения!

Осевое время

За годы независимости в Казахстане сложилась своя модель межнациональных отношений, которая уже продемонстрировала эффективность – за 20 лет на нашей территории не было круп-ных межнациональных столкнове- ний. Успех Казахстана состоит в том, что республика с первых дней укрепляла фундамент стабильности, отдельным ее кирпичиком выступают гармоничные отношения между разными нациями. Тем более что еще в советские годы Казахстан рассматривался «страной ста языков», а еще и «лабораторией народов».

Кстати, обращая внимание на данный факт, западные эксперты в 90-х годах заговорили о фиаско, подстерегающем нашу государственность. Дескать, независимый проект – Казахстан – не состоятелен. А бывший советолог Збигнев Бжезинский даже заявил о «новых Балканах» в Центральной Азии. Но вопреки пессимистическим прогнозам страна успешно преодолела Сциллу и Харибду межнациональных отношений. Несмотря на то что у соседей полыхало пламя межнациональных конфликтов, которые сегодня приняли «замороженную форму». В Казахстане картина выглядит диаметрально противоположно.

В стране действует более 100 национальных школ, функционирует 170 воскресных школ, где изучаются 23 родных языка. В трех школах национального возрождения работают 29 отделений по изучению 12 родных языков. На их финансовую поддержку ежегодно выделяется 12 млн тенге, а также оказывается помощь из местных бюджетов. Кроме того, в республике издается четыре республиканских и 15 региональных национальных газет, работают шесть национальных театров: казахский, русский, немецкий, уйгурский, корейский и узбекский.

Из каких кирпичиков состоит фундамент межнациональных отношений? Прежде всего, это Ассамблея народа Казахстана (АНК), которая появилась 1 марта 1995 года как консультативно-совещательный орган при главе государства. Задача АНК – содействовать сохранению в республике межнационального и межконфессионального согласия, вырабатывать предложения по проведению политики государства в сфере межнациональных отношений, представлять многочисленные диаспоры в органах власти, искать компромиссы для разрешения социальных противоречий в обществе.

В республике создаются все условия для развития разных национальных групп, но при этом не забывается и про казахскую нацию. Наиболее остро стоит вопрос казахского языка, который в советские годы едва не оказался на грани вымирания. Но сегодня ситуация заметно улучшилась. Это признает Уильям Фиерман, профессор факультета политологии кафедры по исследованию жизни Центральной Азии Университета Индианы (США), который сам овладел казахским языком.

«Конечно, ситуация (за 20 лет независимости. – Ред.) достаточно сильно изменилась. Сфера применения казахского языка расширилась, это однозначно. Особенно изменилась городская языковая среда», – говорит профессор в интервью «Казинформ».

Но, по его словам, «отсутствие хороших учебников – до сих пор основная сложность в изучении казахского языка». Кстати, сам профессор овладевал языком без учебных пособий, читал книги и газеты на казахском языке. Хотя распространение в обществе казахского языка остается приоритетным направлением государства, тем не менее эта работа ведется без ущемления других языков, чьи носители проживают в республике.

Более того, в республике был сделан акцент на триединство языков как залог конкурентоспособности казахстанского общества и страны в целом. И с такой позицией охотно соглашаются зарубежные эксперты, тем более что им есть что и с чем сравнивать.

«Правильно подчеркивается, что Казахстану нужны и другие языки, в том числе русский и английский», – считает по этому поводу Фиерман.

В Казахстане пикантные вопросы межнациональных отношений всегда решают на основе консенсуса и компромисса. В конце 2009 года на всенародное обсуждение была вынесена доктрина национального единства, которая встретила неоднозначную оценку в обществе, а национал-патриоты и вовсе предали анафеме документ. В итоге первый текст доктрины подвергся редакции, благодаря чему новый документ устраивал уже все стороны.

Не будем забывать и о том, что в республике жестко пресекаются любые факты межнациональной розни. Тем самым формируется в обществе атмосфера толерантности и взаимоуважения. Такая политика тоже дает плоды. Например, кроме межнационального мира и спокойствия в Казахстане статисты еще и отмечают рост межнациональных браков. В ближайшие дни в Астане свою работу начнет XVII сессия АНК, где курс на укрепление межнационального мира будет продолжен.

«Успехи Казахстана тесно связаны с главными завоеваниями – миром и согласием в многонациональной стране. Без этого мы ничего бы не добились. Поэтому нам предстоит наметить новые конкретные задачи нашей структуры в области формирования национального единства, развития языков, образования», – отметил член совета АНК Розакул Халмуратов.

Глобальный кризис добрался до социальной сферы, в результате чего зашаталась межнациональная сфера. В Европе люди вначале требовали сохранить им «социальный пакет» государства, позже население «золотого миллиарда», а вместе с ним и политики бойко взялись за иммигрантов и даже принялись выселять цыган на их историческую родину. В Казахстане, напротив, все спокойно. Хотя в прошлом году Центральная Азия столкнулась с эскалацией насилия на межнациональной почве. В Кыргызстане, как и в начале 90-х годов, дали о себе знать события на юге республики, в ходе которых погибло более 400 человек и свыше 100 тысяч оказались беженцами. Конфликт всколыхнул не только наш регион, но даже попал в центр внимания мировых СМИ. Подобные факты заставляют зарубежных политиков и экспертов обращаться к опыту нашей республики.

«У нас очень тесное сотрудничество с Казахстаном в сферах образования, языковой политики, представительства различных национальностей в органах государственного управления. Я с нетерпением жду возможности сотрудничества с Казахстаном в период председательства страны в ОБСЕ в 2010 году. Думаю, что Казахстан сможет многое предложить ОБСЕ в области укрепления межнациональных отношений», – отметил верховный комиссар по делам национальных меньшинств (ВКНМ) ОБСЕ Кнут Воллебек накануне казахстанского председательства в этой организации.

Общество XXI века

В прошлом году воздух в европейских политических кулуарах сотрясла бундесфрау Германии Ангела Меркель, которая заявила о «закате мультикультурализма». Заочно обращаясь к иммигрантам, она сказала: «Те, кто хочет стать частью нашего общества, должны не только соблюдать наши законы, но и говорить на нашем языке». В аналогичных тонах высказался и британский премьер-министр Дэвид Кэмерон.

«Мы потерпели фиаско в попытке предоставить общее видение обществу, которого придерживались бы все; мультикультурализм заставил некоторых членов белого сообщества чувствовать себя неловко, быть неправильно понятыми; расизм и нетерпимость осуждаются, но когда недопустимые мнения исходят из уст представителей небелого сообщества, мы ведем себя слишком осторожно в осуждении их», – заявил он.

Европа не смогла распутать свои «узлы противоречий» в межнациональной и миграционной политике, а истеблишмент страны расписался под несостоятельностью. Обещанное общество «для всех наций и культур» было выброшено в мусорную корзину, и теперь триумф празднуют евронационалисты. По крайней мере, сторонники Марин Ле Пен во Франции уже говорят о своей победе на предстоящих в стране выборах.

Отчего отказались Германия, Британия и Франция и вокруг чего политики не жалеют стрел и ломают много копий? Речь идет о мультикультурном обществе. Это такое состояние социума, в котором представители разных наций сохраняют свою культуру, язык или ценности и при этом живут в гармонии и согласии, имеют возможность для собственной самореализации. В идеале, все должно быть похоже на Чайна-таун посреди большой Америки. Внутри квартала сохраняется национальный колорит, хотя вокруг него остается американский образ жизни.

По мнению специалистов, мультикультурное общество более успешно, в отличие от традиционного. Конкурентоспособность в XXI веке зависит не только от свободного перемещения рабочей силы (трудовых мигрантов, специалистов. – Ред.) и капитала, обмена технологиями и знаниями, но и от духовной атмосферы в социуме. В новом столетии победят те страны, где развито чувство толерантности и гостеприимства, закрытые и однородные общества обречены на деградацию. Они уже сейчас проигрывают гонку лидерства в экономике и политике.

У Казахстана имеются хорошие стартовые возможности для построения такого конкурентоспособного общества XXI столетия. Но оно сталкивается с болезненной реакцией национал-патриотов, которые хватаются за казахский язык, как за палочку-выручалочку на все случаи жизни. При этом они упускают одну деталь: сам язык и его развитие зависит от конкурентоспособности общества. Английский язык стал популярным после того, как США потеснили на внешних рынках другие страны. Сейчас начинается «эра популярности» китайского языка. Интерес к нему проявляют даже американцы, и все по той же причине – Китай демонстрирует хороший потенциал роста и с ним все хотят дружить.

Многонациональная структура – это залог нашей конкурентоспособности, в том числе и казахского языка. Тем более что в последнее время он приобретает популярность среди представителей других наций, проживающих в нашей республике. Русский, казах, кореец, немец, украинец, узбек и еще многие другие нации и народности независимой страны – мы одно целое! Мы сами не заметили, как стали частью друг друга, как наши культуры стали потихоньку плавиться в общем тигле мира, стабильности и процветания, выдавая высокосортную сталь единства, солидарности и социального партнерства. И то, что Казахстан – многонациональная страна, – это наше настоящее богатство, «духовное ВВП», которое с каждым годом растет устойчивыми темпами.

Марат МАМАЕВ, Алматы