Безопасная разработка морского месторождения Кашаган пока невыполнима - экологи Атырау

Безопасная разработка морского месторождения Кашаган и работа на заводах Карабатана пока невыполнимы, заявляют независимые экологи Атырау. Объединение “Каспий Табигаты” призывает законсервировать Кашаган до середины XXI века. Об этом беседа “Каравана” с председателем объединения Махамбетом ХАКИМОВЫМ. Пустая трата денег? – В разработке гигантского нефтяного месторождения Кашаган задействовано немало компаний. Использовались, как нас заверяли, самые передовые технологии. Почему же этот суперпроект столь серьезно забуксовал? – В данной ситуации получилось, что у семи нянек дитя без глазу. Няньки – это 7 компаний в составе Северо-Каспийского консорциума (СКК), а образное дитя – месторождение Кашаган на море. Казахстан стал членом мегапроекта по Кашагану лишь в 2005 году. Изначально ожидались небывалые в мире финансовые затраты на всех этапах нефтеопераций. Журналист Чай Чейзан из The Wall Street Journal говорил в форме каламбура, переиначив слово “Кашаган” в “Cashallgone”, что означает “пустая растрата денег”. – Сроки добычи нефти все время переносятся… – Нефтедобыча вообще прерывается на неопределенный срок. Причина – полная замена трубопроводов от Карабатана до Кашагана, а “установка на “Болашаке” (комплекс заводов) будет периодически перезапускаться, чтобы окончательно не… заржавела при консервации (возможно, до двух лет и более). Работы на системе трубопроводов, которые ведутся силами итальянской компании “Сичим” (спешно переброшенной с Тенгиза), не спасут положения. Что касается переноса добычи нефти, то такое было уже не раз начиная с 2005 года и заканчивая осенью 2013-го. По свидетельству очевидцев, на Кашагане между островами полно мертвых чаек и рыб. Это происходит ежегодно. За прочие нарушения компаниям из СКК вновь выставили штраф – теперь на 134 миллиарда тенге. И, как показывает 16-летняя практика работ по Кашагану, безопасная разработка морского месторождения и наземные работы на заводах Карабатана сейчас просто невыполнимы. Любая нештатная ситуация чревата кошмарной катастрофой, которой чудом удалось избежать осенью 2013-го. – Но ведь тогда заявили, что на Кашагане добыты первые объемы коммерческой нефти. – В погоне за нефтедолларовой мечтой осенью 2013-го было заявлено, что якобы сразу достигнуты коммерческие объемы добычи – по 75 тысяч баррелей в сутки. Но добыча, начатая 11 сентября, приостановлена 25 сентября из-за выявленных неполадок на газопроводе от морского острова D на наземные объекты “Болашака”. После завершения ремонтных работ 6 октября скважины снова открыли для эксплуатации. Но почти сразу были обнаружены утечки газа из-за новых аварийных разрывов трубопровода. С тех пор “проект века” вынужденно замер на неопределенный срок. Коррозия проекта – Каковы, на ваш взгляд, причины возникшей кашаганской проблемы? – Предполагалось, что первоначальная очистка кашаганской нефти от ядовитых сернистых химических соединений будет проводиться только на морских островах. Затем – транспортировка по трубопроводам на заводы “Болашака”, где осуществят обессоливание и удаление меркаптанов и прочих токсичных веществ. Но на практике так не было, нарушение привело к остановке проекта. Из-за поджимающих сроков нефтедобычи скоропалительно решили перевести первоначальную очистку нефти с морских островов на завод “Болашак”, рядом с Атырау. А ведь, согласно концепции проекта, на наземных объектах вообще не должна осуществляться очистка сырого (нефтяного) газа от сероводорода и прочих сернистых соединений. Кроме того, компании СКК еще до конца не осуществили проект на море по обратной закачке сырого газа в недра Кашагана. Нефть с “кислым”, то есть вообще неочищенным газом, осенью 2013-го погнали по трубе на Карабатан. А у “кислого” газа концентрация сероводорода – свыше 20 процентов. Эта дикая смесь нефтяных газов (в мире 3-процентное содержание сероводорода уже считается опасным) и прочие бяки, ускоряющие процессы коррозии в 2–3 раза, привели к разрушению и разрывам трубопровода Кашаган – Карабатан. Поврежденные части трубопровода отправили на анализ в Кембридж. Выяснили, что причиной утечки сероводорода стало растрескивание трубопровода под воздействием сульфидных соединений. Это имеет место, когда сталь подвергается воздействию высоких концентраций сероводорода в присутствии воды, что приводит к появлению микротрещин и коррозии в стали. Это подтвердила проверка, проведенная по инициативе департамента КНБ по Атырауской области, Комитета экологического регулирования Министерства окружающей среды и департамента экологии Атырауской области. Такой состав комиссии показывает, что экологические проблемы стали вопросами национальной безопасности. Обнаружено 63 места потенциальных трещин. Проверяющие органы жестко отметили безответственность и халатность подрядчиков еще при проведении строительно-монтажных работ. Проверка не обнаружила пункты отсекающей арматуры TR-1 для измерения уровня давления в трубе и перекрытия утечки газа. Это вопиющий факт. Такие пункты должны стоять через каждые 5 километров трубы. Компания попросту не могла получить информацию о давлении на этом участке трубопровода из-за отсутствия такового пункта. Его якобы забыли построить. Как комиссия СКК могла тогда принять газопровод к эксплуатации? Отмечены и немалые экологические нарушения. Так, компания NCOC сжигала газ, превышая предельно допустимую концентрацию в 40 раз. Вообще, на факелах морского острова D и наземной установки “Болашак” общий объем сожженного газа из высокосернистых химических соединений составил почти 3 миллиона кубических метров. “Адская” экономика? – Могут ли вообще законсервировать Кашаган, учитывая многочисленные проблемы? – Интересы геополитики и глобальной экономики заставят возобновить нефтедобычу. Еще в 2007-м известный аналитик Грег Маттит называл экономику Кашагана “адской”. Он подсчитал, что в течение всей жизни проекта перенос сроков и рост расходов сократят чистую приведенную стоимость проекта для Казахстана более чем на 20 процентов и почти не повлияют на этот показатель для инвесторов. Проще говоря, любые переносы сроков нефтедобычи или увеличение расходов отразятся на государстве. Как считает аналитик, это очень странное перераспределение риска. Во всем мире такие расходы обычно ложатся только на инвестора (компанию). В 2007 году тогдашний (и нынешний) Премьер-министр Карим Масимов признал, что оператор кашаганского проекта “ENI-Аджип” показал свою некомпетентность, и предлагал разорвать контракт. Но после “грозных окриков” со стороны Запада “Аджип” был оставлен в составе СКК. Причиной конфликта было то, что итальянские компании заявили Казахстану об увеличении затрат на разработку проекта с 57 до 136 миллиардов долларов. А коммерческую добычу они предложили опять отложить на конец 2012 года, но она до сих пор не осуществлена. Любой стране независимые эксперты рекомендуют внимательно следить, чтобы эти затраты были обоснованными. Если государство плохо контролирует расходы инвестора, то он начинает сознательно их раздувать. Увеличение сметы удлинит период, в течение которого доля инвестора в будущем разделе нефти будет велика. Для инвестора идеальная ситуация – когда в течение всего срока проекта добываемая нефть идет на компенсацию его расходов, а доля государства остается на уровне 10–20 процентов. Независимые эксперты считают, что консорциум СКК, возможно, даже умышленно допустил принципиальные инженерные ошибки, которые привели к удорожанию проекта. Властям необходимо осознать и перестать наслаждаться мыслями о предстоящих прибылях с кашаганской нефти. Тем более что нефтяные компании консорциума показали явную неготовность к разработке месторождения, о чем ранее не раз свидетельствовали многократные переносы сроков освоения Кашагана – в 2005–2013 годах. Что защитит людей? – Атыраусцев беспокоит экологическая составляющая Кашаганского проекта. – Разработка нефтяного месторождения грозит экологической катастрофой в Прикаспийском регионе! В ответ на предостережение защитников природы хозяева нефтедобывающих компаний заявляют, что подобное маловероятно, при этом замалчивая или игнорируя то, что на столь гигантском месторождении экологическая катастрофа может привести к глобальным последствиям. Пример – авария на Тенгизе в 1985–1986 годах. Если такое случится на Каспии, ликвидировать последствия будет практически невозможно. Давно наступила пора защиты людей. Нам преподносят “всемирно значимую” информацию, что не надо паниковать, так как по всему Атырау установлены станции слежения за состоянием воздушного бассейна. Но, допустим, станции зафиксировали превышение ПДК по ядовитым веществам – и что дальше? Кто научит людей, как вести себя при ЧС, снабдит население средствами индивидуальной и прочей защиты? Кто проведет учения по массовой эвакуации и мероприятия для спасения населения? – Что предлагают экологи по охране здоровья и жизни населения? – В план обязательств консорциума необходимо включить вопросы по охране здоровья населения. Нефть с ее “кислым газом” СКК будет всегда доставляться на комплекс заводов на Карабатане, поэтому нужно решать вопросы по страхованию – это один из способов ответственности за определенные события и их последствия, предусматривающий немедленное финансирование ущерба. Необходим страховой полис не только для Северо-Каспийского консорциума, но и людям, природе Прикаспийского края. Но СКК так и не застраховал третьи стороны (население и природа) в авторитетной международной компании, как этого требовали казахстанские экологические организации. Логично было бы законсервировать месторождение до середины XXI века, пока не будут разработаны совершенные методы морской нефтедобычи и безопасные технологии по защите людей и окружающей среды. Кстати, в конце XXI века нефть не будет использоваться как топливо, она станет важнейшим сырьем для химической промышленности, и ее цена в десятки раз возрастет. Нужно сохранить Кашаган для будущих поколений как золотой запас.



Источник: Сайт газеты «Караван»