Казахстан постоянно равняется на другие страны, но предпочитает собственный путь

Интересно выглядит эволюция Казахстана на протяжении последних двух десятков лет. Сначала мы взяли за основу опыт арабских стран, чтобы поднять сырьевой сектор. Затем опыт некоторых восточноевропейских государств (например, Финляндии) для развития финансового сектора. Сейчас пытаемся перенять опыт Сингапура в сфере наукоемких производств. Но вот ведь, что интересно, ни один из этих опытов не был идеально спроецирован внутри страны. Везде корректировки вносили местные особенности: где-то недостатки личностного порядка некоторых региональных руководителей, где-то несовершенство самой системы государственного управления.

Сырье

Когда-то, в далеких девяностых, мы начали свой путь с того, что, равняясь на арабские экономики и страны Океании, решили привлечь в совершенно обнищавшую страну западные инвестиции. Тогда для нас был один приоритет – выиграть время за счет внутренних ресурсов, поднять страну.

Безусловно, мы можем без особых усилий обскакать на сырьевом рынке всех. Казахстан страна с очень большим экономическим потенциалом в этом плане, который до сих пор был реализован в очень малой степени. У нас есть большие ресурсы нефти, газа и урана, и мы можем в ближайшие 10–15 лет стать одним из крупнейших в мире поставщиков энергоносителей. Но и по другим видам сырья Казахстан очень богат. Залежи меди составляют 10 процентов от мировых запасов, свинца – 19, цинка – 13, железа – 10, марганца – 25, а хромовых руд – 30 процентов.

Тогда была проведена приватизационная кампания. Она была в Казахстане быстрой, даже сверхбыстрой, и многие крупные предприятия передавались иностранцам без накопившихся долгов. При этом была проведена и массовая смена директоров, многие из которых начали прибирать к рукам подчиненные им заводы, фабрики, рудники, заботясь не об эффективности производства и работниках, а о собственном обогащении. Но так бывает всегда на руинах империи. Со временем такие хозяева понимают, что работать выгоднее либо что работать так или иначе придется.

И действительно к миллениуму Казахстан завоевал прочные экспортные позиции на рынках сырья. Будучи богаты нефтью, металлами, мы стали продавать их довольно бойко. Однако последний кризис показал, что всегда зависеть от сырья опасно. К примеру, год назад, когда спрос на него снизился до минимума с 1998 года, это негативно отразилось на бюджете страны, да и на самочувствии граждан.

А потому опыт арабских стран с их сырьевой экономикой если на первом этапе и сыграл свою положительную роль, то на перспективу нам совершенно не подходит. Риски колебаний цен на рынке энергоресурсов провоцируют уязвимость нашей экономики. А потому арабский опыт в данном случае становится плохим примером для подражания. Чем, по сути, они там занимаются? Они просто-напросто заколачивают деньги. Кстати, избыток ликвидности, спровоцированный производителями энергоресурсов, как раз и привел мировую экономику к кризису, вслед за которым появился финансовый дисбаланс. Поэтому было принято решение диверсифицировать экономику. Но как?

На самом деле поползновения в плане развития индустрии ежегодно предпринимались все последнее десятилетие, после того как Казахстан прочно встал на «сырьевые» ноги. Однако пользы было мало. Большинство производств так и не было достроено. Те, что достроили, многократно проходили реструктуризацию и перепроверки, а это несовместимо с ведением успешного бизнеса. Из более чем пятидесяти проектов до логического финала дошли единицы, их можно по пальцам одной руки пересчитать.

Кризис заставил отнестись к индустриализации более серьезно. Стало ясно: быть сырьевым придатком не только непрестижно, но и опасно. Поэтому в своих «кризисных» посланиях народу Казахстана глава государства Нурсултан Назарбаев посвятил огромные блоки индустриальному прогрессу. А на XII съезде партии «Нур Отан» представил новую государственную программу форсированного индустриально-инновационного развития. Перед правительством опять встали вопросы: как разместить производства? за что браться? что выпускать?

Если брать за основу еще ту, старую «диверсификационную» карту, то новые производства в Казахстане почти пять лет назад распределились вполне адекватно потенциалу регионов. Посему решили ее попросту усилить. Но на этот раз приоритеты расставить в пользу высокотехнологичных производств и аграрного сектора. И здесь, разумеется, не обошлось без «подражания».

Нанотехнологии

Большинство специалистов сходятся во мнении, что в отношении новых технологий нам первоочередно нужно развивать сектор биотехнологий и химию. Это достаточно перспективные, мощные сектора, подкрепленные сырьевой базой. Они связаны с фармацевтикой, со здоровьем. Да и рынок сам по себе привлекательный. Эти наукоемкие отрасли в свою очередь могут потянуть за собой другие в лице тех же IT-сектора, нанотехнологий или биотехнологий и т.д.

За основу, как водится, берется опыт Сингапура. В конце восьмидесятых это государство было сходно с Казахстаном полдесятка лет спустя: разруха, бедность… Только у него сырья никогда не было и не будет. Потому-то ему ничего не оставалось, как сделать ставку на новые технологии. И, пожалуйста, сейчас Сингапур – одна из ведущих экономических держав мира.

Но путь такой скользок и предполагает наличие значительного научного потенциала. Нет, никто не говорит, что у нас его нет. Однако напрочь разрушенная в 90-х годах система взаимодействия производства и науки по сей день не восстановлена. Причем проблема в принципе определена. Уже не раз приступали к ее решению. Однако результаты, даже спустя десяток лет, никакие. Как было производство оторвано от науки, так и по сей день ни на шаг они не сблизились.

По-хорошему следовало бы либо поставить крест на этом направлении, либо провести грандиозную реформу, которая бы перевернула научное и промышленное сообщества с ног на голову. Однако это тема для отдельного материала.

Такие вот «палки в колеса» часто и мешают Казахстану уверенно двигаться вперед. Так или иначе любой опыт, который мы пытаемся у себя применить, разбивается о бетонную стену отечественной неопытности. К примеру, если взять первый опыт – нефтяной, здесь мы переборщили с доступом к недрам. В итоге 85 процентов нефти в стране ныне добывают иностранцы. И очень тяжело дается Казахстану вернуться в эту отрасль самому. В случае с финансовым сектором погорели, правда, не только мы. Сам образец – Финляндия – «посыпалась» первая, с ее колоссальными внешними задолженностями в банковском секторе. Что и стало первым звоночком для нас. В пучину кризиса мы нырнули спустя почти полгода после них. О ситуации с опытом Сингапура мы уже писали выше.

Сельхозка

Чем еще может похвастать Казахстан помимо богатых запасов полезных ископаемых? Западные эксперты в один голос твердят: земля. Так оно и есть. Государство занимает девятое место в мире по площади. Причем земли со времен освоения целины считаются весьма плодородными. Здесь тебе и пастбища, и посевы не в пример Китаю… Там плодородных земель намного меньше. Почти две трети страны – местность гористая либо пустынная, одним словом, для сельского хозяйства не приспособленная. Но даже это китайцев не остановило. А потому сейчас специалисты в один голос рекомендуют на примере Китая развивать аграрный сектор.

Его опыт в аграрной отрасли можно считать поистине уникальным. Китаю ныне пророчат первое место по ВВП в мире. Но начиналось-то все, простите, с банального огорода, а точнее, с «земельной реформы». Это когда крестьянство фактически самозахватом переделило все плодородные земли, государству пришлось признать законность этого раздела и отдать участки в долгосрочную аренду. Как известно, земля в Китае находится в государственной или коллективной собственности.

Указанные меры положили начало квазикапиталистическим реформам в деревне – народ наконец-то смог зарабатывать своим трудом, что создало условия для повышения платежеспособного спроса и уровня жизни населения. Накопление капитала на селе и в деревне привело к стремительному росту сельского хозяйства, его модернизации и подготовило серьезную платформу для развития экономики в целом.

Повышение благосостояния на селе способствовало развитию мелкого деревенского ростовщичества как канала финансирования и развития местного бизнеса, так и финансирования переселения и открытия бизнеса в городах. Все сказанное еще раз подтверждает тезис о том, что развитие нормального рынка всегда начинается с реформ на селе.

За счет этого сначала произошло расширение сельскохозяйственного производства, продукция которого стала активно экспортироваться. Следующим шагом было освоение рынков трудоемкого ширпотреба – изделий из кожи, производства одежды и обуви. В городах и сельской местности появились несложные трудоемкие производства.

Можно было бы провести подобные реформы и в Казахстане. Однако сегодняшнее положение нашей страны сильно отличается от Китая 1980-х годов. Это очередная наша особенность, которая, как видится, вновь помешает спроецировать успешный опыт другой страны в Казахстане.

В нашей стране сегодня наблюдается сильный контраст по уровню благосостояния населения. Пять процентов казахстанцев имеют сверхдоходы, около пятнадцати процентов – доходы выше среднего, 20 процентов – средние, треть населения – выживает, остальные находятся за чертой бедности. В Китае агрореформа начиналась, когда почти 80 процентов были за чертой бедности.

То есть о саморазвитии в данном случае даже заикаться не приходится. Нужна существенная поддержка государства. И здесь уже впору применить опыт США, где сельское хозяйство снабжается такими грандиозными субсидиями, что иному казахстанцу показалось бы, что достаточно купить плуг и объявить себя фермером, чтобы сесть на полное государственное содержание.

Другое дело, сколько это будет нам стоить. Когда приходят иностранцы и развивают, как-то не очень заметны денежные траты. Сейчас Казахстану, пожалуй впервые, предстоит действовать самостоятельно. Суммы велики. Дадут ли они приплод? Правильно ли мы действуем? Вот несколько примеров.

В Костанае, где полным ходом идет строительство промышленных предприятий животноводческого комплекса, уже сегодня сомневаются, кто будет обитать в многочисленных откормочных площадках, где брать коров, где брать племя, что с кормами. Таков далеко не полный перечень вопросов, вставших перед аграриями.

В Алматинской области ситуация и вовсе казусная сложилась. В кои-то веки фермеры получили сверхурожай овощей, надеясь на построенные недавно консервные заводы. Но вот ведь незадача – заводы оказались неплатежеспособными. И такие примеры можно привести применительно к любому региону страны.

То есть фактически, как водится, «планов громадье» оказалось недодуманным. Фигурально выражаясь, получается так, что на кирпич для стройки смету составили, а на то, как этот кирпич потом использовать – позабыли.

Алексей ХРАМКОВ, Алматы

комментарии

Гульмира Курганбаева, директор департамента развития АРД «РФЦА»:

– На развитие перерабатывающей отрасли, чтобы ее поставить на ноги, требуется 5–7 лет. На нано- и биотехнологии – 10 лет. Эти отрасли, безусловно, себя оправдают. С точки зрения инвестора за нано- и биотехнологиями будущее. Материалы на основе этих технологий будут иметь большой спрос в течение ближайших десятилетий. Но сейчас они нуждаются в государственной поддержке.

Бахыт Кайракбай, консультант Института национальных экономических стратегий Центральной Азии:

– Нужно пытаться развивать нашу несырьевую отрасль, к примеру аграрный комплекс. Для этого надо просто поощрять государственное инвестирование. Одновременно, поскольку у нас человеческий потенциал слабоват, надо массированно инвестировать в человеческий капитал, чтобы подготовить почву для восприимчивости к новым технологиям, которые планируется развивать.

Кайрат Келимбетов, глава госхолдинга «Самрук-Казына»:

– Нужно жить так, как будто у нас нет нефти. Но ожидать, что это произойдет в одночасье, было бы по крайней мере наивно. Нужно учитывать, что в ближайшие годы «фактор нефти» будет увеличиваться, соответственно, в разы должны расти и наши усилия по диверсификации и индустриализации. А для этого всем надо работать больше и умнее, опережая конкурентов, потому как и геоэкономическое пространство вокруг нас стремительно меняется, бросая новые вызовы.

Бен Слэй, директор регионального центра Программы развития ООН:

– В Казахстане есть несколько отраслей, где видна необходимость улучшения потенциала переработки, в частности пищевая промышленность. Казахстан производит очень большое количество пшеницы, но, с другой стороны, импортирует много товаров из зерна. Необходимо развивать пищевую промышленность, она не требует больших капиталовложений. А пока здесь нет конкурентоспособных компаний, которые могли бы снабжать всю страну.